— Хорошо, мистер Мейсон, хорошо. Вот деньги, и… Очень важно, чтобы он вышел из тюрьмы сегодня, мистер Мейсон.
— Почему?
— Это.., это очень важно. Вот и все.
— Ну что ж, пока мы действуем очень осмотрительно и точно, — подытожил Мейсон. — Я даю вам расписку в том, что получил от вас пять тысяч долларов и гонорар.
Мейсон кивнул Делле Стрит. Та открыла блокнот, составила расписку и подала ее Мейсону. Тот внимательно прочитал и поставил свою подпись внизу. Делла вырвала страничку из блокнота и передала ее девушке.
— Я должен связаться с вами, после того как Родни будет освобожден под залог? — спросил Мейсон.
— Нет, лучше, если наши отношения на этом прекратятся. Скажите, за вами не следили?
— Следили, — ответил Мейсон.
— Безуспешно? — В ее голосе послышалась тревога.
— Мы предприняли все необходимые меры предосторожности. Когда я звонил вам, хвоста за нами не было. После телефонного разговора, не теряя времени, как вы и просили, мы направились прямо сюда. Мы никого не заметили.
Девушка задумалась.
— Если кто-нибудь узнает, где я, будут неприятности.
— Да, — согласился Мейсон, — у вас огромная сумма денег. Не мешало бы спрятать их в надежном месте.
— Да. Понимаю. Но, пожалуйста, мистер Мейсон, внесите поскорее залог за него.
— Я сделаю это. Вы уверены, что мне не нужно после этого позвонить вам?
— Уверена. Это все, мистер Мейсон. Я вам очень, очень благодарна.
Поддавшись внезапному порыву, она бросилась к нему, обняла его и тут же, смутившись, отступила.
— Ну что ж, — сказал Мейсон, — в следующий раз, когда вам подскажут, на какую лошадь делать ставку с полной уверенностью, что она не подведет, дайте мне знать.
Адвокат кивнул Делле Стрит. Девушка, в офисе Мейсона назвавшаяся Одри Бикнелл, стояла в дверях и смотрела, как они садились в машину. Она выглядела сосредоточенной и невеселой.
— Ну, что ты можешь сказать о ней, Делла? — спросил Мейсон, когда они отъехали от мотеля.
— Даже не знаю. Думаю, она действительно Нэнси Бэнкс, вероятно, сестра Родни Бэнкса. Но, безусловно, ведет какую-то игру. Она вся натянута, как струна, и, я бы сказала, чего-то боится.