— Чья это земля?
— Шамгуна, — последовал ответ.
Затем перешли на другое место, и на вопрос кадия «Чья это земля?» — сама земля отвечала:
— Шамгуна.
Землю Шамгун, конечно, отстоял, но когда все разошлись, и он откопал сыновей, то нашел всех их мертвыми, ибо не может смертный долгое время без воздуха. Тем же днем лишился Шамгун рассудка, крепкое хозяйство его пришло в упадок, и он жил тем, что подавали ему сердобольные правоверные на базарах и при мечетях.
Завидев вышедшую к нему Таиру, Шамгун повалился на колени и с пеной у рта стал выкрикивать:
— Хурса [17]. Я видел Хурсу, я говорил с ним.
Таира отшатнулась от него, а он вдруг вскинулся и, указывая на окна ханской спальни, дико завопил:
— Он! Вон он, Хурса. Он пришел за нашим ханом! Он пришел…
Ледяной холод пробежал по спине ханбике.
И действительно, пришла великая беда. Заболел Мохаммед-Эмин нежданно какой-то незнаемой болезнью. Тело его покрылось незаживающими язвами, и Таира с ужасом заметила, что во взгляде любимого поселились мука и боль.
Порою наступало улучшение, и от лучей надежды на скорое исцеление Мохаммеда-Эмина светлело лицо Таиры. Однако облегчения становились короче и короче и сменялись еще более сильными страданиями мужа. Лекари, собранные Таирой со всех концов державы, только теребили хилые бороденки и печально разводили руками: не в нашей, дескать, власти помочь твоему горю, прекраснейшая ханбике.
Русские купцы, прознав про страшную болезнь хана, привели как-то во дворец древнего деда с седой бородой по пояс:
— Испытай, царица, сего знахаря-ведуна. Он, — сказали купцы, — не одного из наших товарищей на ноги поставил. А тоже лежачими были… Привели деда в спальню ханскую. Тот походил округ Мохаммеда-Эмина, понюхал воздух, осмотрел язвы. Что думает старик, догадаться было трудно.
— А долго ли лежит царь в постели? — наконец, обратил он свой взор на ханбике.
— Третий месяц, — произнесла Таира. — Ты можешь помочь?
— Попытаем, — не сразу ответил старик, сняв с шеи гайтан с нательным крестиком и доставая из котомки холщовые мешочки и скляницы.
— Если ты поможешь, я дам тебе столько золота, сколько смогут унести люди, что привели тебя сюда, — промолвила Таира, заглядывая старику в глаза.
— И-и, царица, — протянул знахарь, остро глянув на нее из-под совершенно белых кустистых бровей. — Золото ноне мне без надобности. Вот ежели бы лет эдак с полсотни назад… — Он замолчал, раскладывая на таскаке свои мешочки.
— И что это у тебя? — спросила Таира, кивнув на столик. — Худо не станет ему? Смотри, старик…
Знахарь спокойно выдержал взгляд ханбике, любовно потрогал мешочки с травами.