— Неужели было трудно заглянуть ко мне и просто сообщить адрес, по которому направляешься? Сегодня уже был инцидент, так ты решила: если я, старый больной еврей, пережил это однажды, то переживу это дважды — уже как должное!
В ответ я опять стала мямлить что-то невнятное в свое оправдание. Мы постепенно перешли к взаимным обвинениям в необязательности. Оська, разъярившись, обвинил весь женский пол в поверхностности, во мне, кажется, проснулась феминистка-экстремистка. Неизвестно, чем закончилась бы наша полемика, но тут разумный Даня перебил бестолковый диалог на грани потасовки весомым предложением:
— Хватит чушь молоть. Раз мы все-таки встретились, надо использовать ситуацию. Вот что, поехали с Соней! Я на машине, доедем быстро. А пока незаменимая синьорина хранительница отдаст негодяю Дармобрудеру чрезвычайно необходимые в ночное время бумаги, мы с тобой, Иосиф, посидим снаружи в авто, последим за входом.
— Не думаю, что это что-то даст, — съехидничала я скорее по инерции, — Убийца никогда не оказывается на месте преступления в тот момент, когда публика собралась и радостно дожидается его появления. Такое случается только в детективе Агаты Кристи "Объявлено убийство".
— Но если какой-нибудь подозрительный тип сунется в галерею на ночь глядя, мы возьмем его на заметку, — резонно объяснил Данила, терпеливо глядя на меня, как штатный психолог дорогого колледжа — на трудного подростка, — А невыразимо подозрительного посетителя, такого, с берданкой за спиной и саблей у пояса, даже можем сфотографировать. У меня в бардачке есть мыльница, я ею уже пользовался.
— А как насчет фотографий в сумерках — это она осилит? — переключился Иосиф на разговор о технике.
Мужчину от упреков женщине может отвлечь только куча технических терминов, высыпанная ему на голову в живописном беспорядке. Обсуждая возможности Даниного фотоаппарата со вспышкой и без, мы все спустились вниз и сели в машину.
Боже, как хорошо иметь машину, сколько дел можно провернуть за день, сколько сил сэкономить! Общественный транспорт — энергетический вампир, от которого нет спасения. Предположим, вы совершили героическое деяние или гениальное изобретение, но ваше достижение поблекнет, если его сравнить с ежедневным подвигом терпения пассажиров общественного транспорта. Куда там буддистским монастырям с их зверскими тренировками силы духа! Любые ужастики бледнеют перед лицами, встреченными в транспорте в часы пик. Никакие замшелые франкенштейны и ночи живых мертвецов не испугают того, кто ездит в метро по утрам: там, под землей, живые люди вообще не встречаются, только зомби разной степени подвижности. В наземном транспорте публика не намного симпатичнее.