Андроид поравнялся с ними. Он шел, что-то бессвязно бормоча, видимо, случайная автоматная очередь повредила ядро системы.
Заметив ребят, он остановился, сфокусировал взгляд и вдруг произнес надломленным дребезжащим голосом:
– Не ходите туда.
Пашка бессильно сел на придорожный валун.
– Не ходите туда, – повторил андроид. – Вам нельзя на это смотреть. Я все сделаю сам. Похороню. Простите… Простите меня… – отчаянно взмолился он.
– За что? – бесцветным голосом спросил Егор. Его уже не трясло, вдруг навалилась пустота. Он все понял. Понял, но не принял. Это никогда не пройдет, не отболит, не забудется.
– Мутанты. Огромная стая… – серв говорил отрывисто, почти односложно. – Я не смог никого защитить… Простите… – он бы заплакал, но у машин не бывает слез. – Уходите… Вам нельзя туда… Я сам все сделаю… Сам все сделаю… – Андроид вдруг развернулся и побрел назад.
Егор и Пашка молчали.
Лишь ноющий звук сервоприводов звучал все глуше, дальше, тише…
Станция Н-болг
Тусклый оранжевый свет, отраженный планетой, проникал в отсек орбитальной станции через пробоины в обшивке. По стенам текли замысловатые узоры инея, разреженная атмосфера обжигала холодом при каждом вдохе.
Защитные поля, удерживающие воздух, слабо мерцали. Искусственная гравитация не работала, различные предметы парили в невесомости, слабые воздушные потоки медленно перемещали заиндевелые свидетельства далекого прошлого, изредка раздавались едва слышные вздохи систем жизнеобеспечения, из-под низкого свода били мутные выбросы, мгновенно превращающиеся в крупные хлопья снега.
Мишель осмотрелась. Черты ее лица скрывала дыхательная маска, внимательный взгляд серых глаз скользил по обстановке давно заброшенного отсека, темный глянцевитый пластик экипировки плотно прилегал к телу, очерчивая стройную фигуру девушки.
Если верить словам морфов, ей недавно исполнилось двадцать четыре года.
От невесомости слегка подташнивало.
Пронзительная красота. Шар укутанной облаками планеты виднелся сквозь пробоины. Призрачный, отраженный свет проникал внутрь отсека, дробясь на бледные лучи.
– Хомо? – Ворчливый голос старого морфа разбил хрупкую тишину.
Мишель ответила не сразу. Ее взгляд внимательно изучал каждую деталь интерьера, каждый механизм, энергокабель, кибернетический блок.
– Хомо?! – Интонации метаморфа изменились, при потере связи он быстро поддавался панике.
– Ну, что тебе? – неохотно отозвалась Мишель. Миг острого восприятия ускользнул. Пора приниматься за работу. Она оттолкнулась от стены, медленно поплыла в невесомости.
– Не вижу тебя на датчиках.