Но быть для всех чужой,
Одной, в пустой квартире,
С мятущейся душой?
Татьяна АЛЕНЧИКОВА
* * *
С начала всё начну - ещё не поздно.
Труд доброты не пропадает зря.
Я вверх смотрю, а значит - вижу
звёзды,
Пусть даже их зажгли не для меня.
Лидия РЫБАКОВА
Сольвейг
Путешественник возвратился в дом,
мир, как книжицу, пролистав.
И вернул ей жизнь, как забытый
сон, -
предварительно отобрав.
От волос её веет ладаном,
столько лет прошло - всё прошло.
Почки лопались, листья падали
и снега стучали в стекло.
Он явился. От солнца бронзовый.
Не стряхнув приключений прах.
И чужих духов запах розовый
кое-как отстирав с рубах.
Он вернулся всезнайкой-странником
в дом, где властвует тишина.
Где крыльцо заплело кустарником.
Где, старея, ждала она.
За окном, в застеколье, душно так,
даже мысли - и те молчат.
Всё глядела в окно и слушала,
как часы на стене стучат.
Не терзая себя вопросами,
не жалея других мужчин,
молча слёзы роняла росами,
не считала своих морщин.
Думал он - разлука с копеечку.
Как звезды августовской след.
Верил - встретит всё ту же девочку,
что рукою махала вслед.
А она надтреснутым голосом
о тоске кричит в зеркала
или медленно красит волосы
цветом воронова крыла.
Две столицы
Зыбкий свет ночей целлофановых
сквозь прямые, как струны, линии[?]
Мне привыкнуть придётся заново,
что московские ночи - синие.
И к прошитой огнями темени,
чтоб нырять в неё, будто в воду сом.
И от вечной нехватки времени,
не стыдясь, бежать за автобусом.
В кружевной сети переулочной
адреса искать по наитию.
И на запах батонов к булочной
торопиться всегда к закрытию.
Здесь подъезды, а не парадные,
здесь бордюры, а не поребрики,
здесь Неглинная, здесь Басманная,
здесь асфальт, на солнце серебряный.
А вокруг - не сады, а скверики,
и смешение стилей пёстрое[?]
Как Колумб открывал Америку,
открываю Москву непросто я -
не по-питерски вечно спешащую,
откровенную, в чем-то лживую,
карнавальную, настоящую
и до боли в глазах красивую!