— Над чем же мы будем работать? Над тем же, чем ты занимался в Лланфарене?
— Только частично. — Гарри отодвинул тарелку и наклонился к ней через стол, дав волю своему нетерпению. — Я решил, пусть этот проект пока полежит, я не хочу снова заниматься добыванием финансирования. Я скорее хочу сейчас рассортировать тот материал, который, как ты знаешь, является оригинальным, добытым мною самим, и сделать обзор подобных вещей, проделанных другими. Ты сможешь помочь мне во многом, поверь мне. А с помощью материала из обоих источников, которым мы решим воспользоваться, я напишу короткую книгу или длинную монографию с названием типа: «Архетипы британского и валлийского пейзажа: является ли их сила мифом или реальностью?» Что ты думаешь об этом?
— Я думаю, — смеясь, сказала Бренвен, — что твое название слишком длинно, но сама идея неотразима. Мне хотелось бы заняться этим, мне очень этого хотелось бы. Спасибо!
— О, великолепно, великолепно! — Гарри даже подпрыгнул на стуле. — Ту уже поела? Да? Пойдем, я покажу тебе, где ты будешь работать. Давай обсудим часы. Когда ты сможешь начать?
— Полегче, Гарри, полегче, — снова рассмеялась Бренвен, позволяя ему втащить себя в дом — через небольшую столовую и дальше в офис. Она должным образом выразила свое восхищение столом, за которым будет работать, новой пишущей машинкой и стопками еще не расшифрованных записей, сделанных корявым неразборчивым почерком Гарри. В конце концов она подняла руки вверх и сказала:
— Смилуйтесь, сэр! Если вы покажете мне сегодня что-нибудь еще, моя голова может и не выдержать.
Гарри несколько успокоился и оперся на стеллаж для папок, скрестив руки на груди. На его лице засияла удовлетворенная улыбка. Так необыкновенно приятно видеть Бренвен за своим столом в своем доме и знать, что с этого момента она будет часто появляться здесь.
— Слишком неожиданно для тебя, не так ли? — протянул он.
— Немного. И мне уже пора возвращаться. Я говорила тебе, что у меня лекция в три часа. Послушай, Гарри, я должна посмотреть на свой календарь дома прежде, чем смогу твердо договориться с тобой о времени, но уже сейчас для меня ясно: восемь часов в неделю — это реально. Если ты сможешь договориться насчет свободного посещения, то я, возможно, смогу работать и больше.
— А когда ты начнешь?
Бренвен улыбнулась.
— Как ты нетерпелив, Гарри. Я позвоню и скажу тебе. Хорошо?
— Ты выглядишь сейчас гораздо лучше, кажешься менее напряженной, чем была в январе, — заметил Гарри, когда они снова сидели в его машине, возвращаясь в Редмунд.
— Ум-гм, — пробормотала Бренвен. Она была занята мыслями о том, что сможет выкроить несколько часов в неделю для работы с Гарри, если откажется от посещения собраний жен преподавателей. Невелика потеря: она так и не смогла там ни с кем подружиться, несмотря на то, что ей очень хотелось иметь близкого друга-женщину.