— Они подумают, что мы так любим друг друга, что не можем дождаться первой брачной ночи.
Итак, это снова забота о репутации, с тем чтобы добавить весомости той фикции, которая называется их помолвкой. Чувство разочарования охватило Патрисию.
— Видимо, мне следует проверить — нет ли под кроватью репортера дешевой газетенки?
Рон недовольно щелкнул языком.
— Тебе не идет быть циничной, дорогая. Газетчики свое уже получили.
— Тогда тем более мне нечего здесь делать. И потом, я должна вернуться домой, к Элис.
— Нет, не должна. Она у своей подруги, готовится к экзаменам по музыке. Девочка сама мне об этом сказала.
Пат проклинала бесхитростность племянницы.
— Я не готова остаться на ночь, — снова попыталась противиться девушка, но слова застревали у нее в горле. В любом смысле то, что она говорила, было правдой.
Хозяин обвел рукой гостиную.
— Эта квартира снабжена всем необходимым, и наши гости обычно ни в чем не нуждаются.
Краска залила ее щеки.
— Я не собираюсь носить ночную рубашку, предназначенную для какого-нибудь толстяка-бизнесмена.
— Наши гости — не только особы мужского пола, — успокоил ее Рон, — поэтому твое суждение несколько поспешно.
— Ты привел меня сюда, запер и предлагаешь казенный наряд. Откуда мне знать, что это не твое хобби?
— Я думал, ты меня знаешь лучше, — сказал он, ничуть не тронутый ее резкостью. — Я лишь хотел, чтобы это была наша ночь, ночь вне времени, возможность забыть обо всем на свете, кроме нас двоих.
Смешанные чувства, возникшие у Патрисии после этих слов, привели ее в еще большее смятение. Невольно мысли уносились в прошлое, когда ими двигала настоящая любовь. Как можно сравнивать сегодняшний фарс с теми искренними чувствами? Но бархатный голос искусителя гипнотизировал. У нее начали подгибаться колени.
В ту же секунду галантный мужчина оказался рядом и подхватил девушку на руки.
— Я никогда не прощу тебе этого, — поклялась она, когда Рон нес невесту в спальню.
Он опустил ее на широкую кровать. Ворс белого покрывала из искусственного меха мягко коснулся оголенной кожи, и тут же Пат охватила целая гамма чувств, от которых закружилась голова.
Рональд склонился, чтобы расстегнуть пуговицы жакета. Пат понимала, что должна сопротивляться, чтобы вырваться из этого сладостного плена. Но даже с закрытыми глазами она ощущала чарующую близость и пьянящий аромат такого близкого ей мужчины; казалось, каждая клеточка ее тела стремится навстречу его прикосновениям. Чувства отказывались подчиняться разуму.
Уже давно никто так не обнимал и не ласкал ее, не желал, как желал сейчас он. Разве так уж плохо воспользоваться случаем и воскресить в памяти утраченную любовь? Ей обещана ночь вне времени. Неужели она не может относиться к этому как к драгоценному переживанию, не имеющему отношения к ее дальнейшему существованию?