Александр Филиппенко[78] — абсолютно уникальный человек. Я таких губернаторов, как он, не встречал. Не корыстный, тонкий дипломат, знающий отрасль. Главное увлечение — возведение на месте Ханты-Мансийска современного города. И ведь смог! И команда у него была такая же. Собянин, Карасев, Ефимов. Штучные кадры. Мне с такими легко.
Понятно, что им надо было от меня — производственный результат. Понятно, что они могут дать — обеспечить комфортную социально-политическую обстановку. Споры — да, на уровне служб. Крик — нет. Зачем? Это люди, понимающие и принимающие аргументы. Умеющие контролировать свои эмоции. Я вроде такой же.
Что касается «московского пацана», то здесь несколько иная ситуация. В 1996 году, когда я там появился, мне было 33. Это нормальный возраст для «нефтяного генерала». Образование — «профильное», опыт работы в министерстве, опыт руководства крупными предприятиями. Поддержка в правительстве. Но, конечно, Филиппенко присматривался. Почти два года. Потом поверил и стал помогать.
А что до «атрибутов дружбы» — он умный человек, тонко чувствовавший, что и кому нужно, а кому — нет. В моем случае он видел — можно обойтись без этой ерунды. И мы обходились. Хотя выпить — иногда выпивали. На приемах. Символически.
Я не знаю его реакции на мой арест. Полагаю — сдержанная. Во всяком случае не слышал, чтобы он как-то воспользовался ситуацией. Знаю, их допрашивали. Но судя по тому, что показаний в деле нет, значит, говорил неплохо.
Конечно, одна из первых проблем — социальная. Ведь весь жилой фонд, ясли, школы, магазины, котельные, дороги — все находилось в собственности ЮКОСа. Все города были у нас «на балансе». Уже существовал указ о передаче всего этого региональным властям, но никто не торопился его исполнять. Почему? Резоны региональных властей понятны — организационных ресурсов нет, федеральный трансферт для финансирования всего этого еще получить надо, в общем — головная боль. С другой стороны — надо. Ведь именно коммунальная сфера — суть их деятельности.
Резоны руководства компании тоже двояки. С одной стороны, та же головная боль от «социальной сферы». Хотя расходы и списываются на налоги, но отвлечение организационных ресурсов гигантское. С другой стороны, владея «социалкой», компания «держит руку на горле» любого жителя: уволил, выселил из жилья, выкинул ребенка из детского сада — обычная практика. Я уже не говорю о мелком личном доходе от «бизнеса» типа пивзавода, гостиницы, магазинов и т. п.
Мой подход был однозначным и «идеологическим» — мне рабы не нужны. У человека должен существовать выбор. Крепостничество — прошлый век. Хочет — работает у меня, не хочет — идет к соседу или занимается собственным бизнесом. Поэтому вопрос перед губернаторами был поставлен однозначно: можно обсуждать, как мы вам финансово поможем в переходный период, но всю «социалку» мы передаем муниципалитетам, а коммерческие объекты типа магазинов — продаем. Так и сделали. Конечно, много кто «нажился» в процессе, но я «закрыл глаза», так как результат был важнее мелких потерь. Время — вот что имело значение. Время и мобилизация организационных ресурсов на ключевых производственных задачах.