Потом мы похоронили ее. Прямо там же. На окраине ее родного села. Ребята соорудили даже что-то вроде каменного надгробия. Высекли штык-ножом: «Барият». А фамилию ее я и не знал.
Потом сидели у костра. Пили, конечно. Курили. А потом я спросил:
— Мужики, а какой здесь ОМОН работал?
Палыч резко обернулся ко мне.
— Слышь, парень, не дури. Ее не вернешь. А им отзовется. Из этой командировки не все из них вернутся. И из следующей. И из всех дальнейших. А их много еще будет, командировок этих, поверь.
17 сентября 1999 года. Рейс Махачкала — Москва.
Летели молча. Костик время от времени предлагал мне хлебнуть дагестанского коньячку. Он правда был неплохой. И не скажу, что его было мало. Я не отказывался. Стасик не пил. Он летел к жене. Я от жены улетал. Костик пил просто так, хотя нет, не просто так, а чтобы меня поддержать.
Разговаривать было не о чем. Все про все знали. Мы знали, что Стаса сбили с ног сразу, уложили лицом в пол. Помочь Барият он не мог ничем. Ему самому повезло. Даже эти ублюдки не могли проигнорировать его слишком славянскую внешность. Поэтому сразу не убили. Обыскали, обнаружили московские документы. Надели наручники. Отправили в Махачкалу.
Там, в комендатуре, мы его и обнаружили.
Да, спутниковый телефон омоновцы, естественно, сперли. А пульт расколошматили, потому что не знали, что это такое. Точнее, спросили у Стаса. Он им объяснил. Ну, они, видимо, и решили, что с телевизионной техникой связываться стремно. А если спереть нельзя, значит, надо сломать.
Я в Махачкале попробовал пошуметь по этому поводу, да где там — концов не найдешь. Да и сил не было. Пусть Саныч разбирается, если хочет.
Прилетели в Москву. Нас встречала машина, как положено. Доехали до города. Попросил остановиться. Сказал, что поймаю такси — так быстрее будет. Ребята вышли, мы обнялись. Они сели, уехали.
Я поймал тачку, приехал домой. Позвонил родителям. Они, конечно, с ума сходили. Хотя знали в общих чертах о наших приключениях из новостей, репортажи мои слушали. Про то, что я, наконец, женился, естественно, не рассказал. Смысла не было. Принял душ, съел кусок колбасы, купленной по дороге, изрядно хлебнул подаренного Костей коньяку и лег спать.
Буднично так все закончилось.
18 сентября 1999 года. Москва.
Меня разбудил телефонный звонок. Открываю один глаз. Смотрю на часы — 11.00. Ладно, нормально.
— Алле.
— Кира, привет, это Миша.
— Здорово, Саныч.
— Ты как?
— Нормально.
— Ты сегодня на работе будешь?
— Михаил Александрович, побойтесь бога, я ночью прилетел.
— Да нет, я не в смысле работать, ты теперь отдыхай сколько хочешь.