— Ох-ох-ох! После того как ты попал к пиратам, они
теперь всюду мерещатся тебе! Смотри сам. Так это или иначе, он — единственный человек, которого я могу отпустить
с корабля...
— Ладно... Мне не выбирать — я согласен!
— Вот и хорошо! Эй, Янус! — Карнеад пальцем поманил к себе просиявшего
эллина и, развязав кожаный кошель, достал из него несколько серебряных монет. — Вот тебе одна, даже две драхмы за услугу. А это — чтобы мой друг ни в чем не нуждался в пути! И
помни, мое обещание доставить тебя в Афины остается в силе, когда и где бы ты
ни попросил об этом!..
3
— Ничего не
понимаю… — пробормотал Стас.
Вернувшись домой,
Стас, не снимая куртки, прямо в обуви, как угорелый, чуть не сбивая мамину
гордость — стоявшую в прихожей, сделанную под античную, расписную амфору —
промчался через коридор…
Ворвался в свою
комнату.
— Стасик, что с
тобой? Что-то случилось? — сунулась было за ним не на шутку встревоженная мама.
Но он только
захлопнул дверь перед ее лицом.
— Потом! — чтобы не
спугнуть все то, что так живо представлялось ему по дороге, только и смог
крикнуть он.
Затем с разбега
плюхнулся в кресло. Включил компьютер. И пока тот оживал, попытался сразу
начать наговаривать на диктофон…
Но…
Опять получалось
совсем не то и не так…
«Эх, мама, мама… — с
досадой подумал он. — Все-таки успела отвлечь!»
Теперь уже можно было
не торопиться.
Воспользовавшись
отсутствием отца, считавшего, что здоровое сердце нужно беречь смолоду, он
прошел на кухню и заварил себе большой бокал крепчайшего кофе.
— Это еще что такое? —
войдя на запах, ахнула мама.
— Не такое, а такой —
кофе мужского рода! — попытался отделаться шуткой Стас.
Но не тут-то было.
— Теперь, говорят,
его можно называть по-всякому. Дай попробовать! — не терпящим возражений тоном
велела мама и, сделав глоток, сморщилась так, что Владимиру Всеволодовичу и не
снилось! — Ты с ума сошел! От такого даже у бразильцев могут начаться судороги.
А ты и без того так перезанимался, что тебе, наоборот, нужно пить
успокаивающее!
Мама решительно
направилась к холодильнику и достала пакет молока.
— Давай разбавлю! Ты
что забыл, что папа запретил тебе пить такой?
— Да что он может
понимать в литературном труде? — возмутился Стас. — Между прочим, Бальзак
написал так много книг только благодаря тому, что выпил десять тысяч чашек
крепкого кофе.
— И умер, между
прочим, в пятьдесят лет только потому, что выпил десять тысяч чашек кофе! — не
уступила мама и требовательно протянула руку к бокалу: — Не знаю, как насчет
литературы, но в сердцах твой отец толк понимает! Или ты с
академиком-кардиологом будешь спорить?