— У тебя что-то
случилось?
— Нет-нет, — поспешил
ответить Стас.
Быстро положил на
нижнюю ступеньку лестницы около переполненных полок книги, помня, что хозяин
сам любит расставлять их по своим местам.
Затем показал монеты.
Высказал свои
сомнения.
— Да, — разглядывая
первую под большим увеличительным стеклом с подсветкой, сразу сказал Владимир
Всеволодович. — Ты прав. Это никакой не Постум и тем более не Викторин.
— А кто же тогда?
— Император Марий. Он
был выбран взбунтовавшимся войском, убившим Постума за то, что тот не позволил
им грабить захваченный город. И знаешь, почему? Только потому, что носил имя
Марк Аврелий Марий. То есть, напоминал всем золотой век императора-философа
Марка Аврелия и знаменитого, жившего еще раньше, сначала народного трибуна, а
затем консула и полководца Гая Мария. Безусловно, суеверные воины посчитали все
это счастливым предзнаменованием. Увы, лично Марию оно не принесло никакого
счастья! Он правил всего три дня. И был убит, к чему склоняется большинство
историков, по каким-то личным причинам. Видишь, грубоватое лицо простолюдина,
небольшая курчавая бородка и курносый, совсем не римский нос. Да, это
определенно Марий. Безусловно, дорогая монета. И я бы посоветовал,
договорившись по-джентельменски с ее владельцем, приобрести её в свое личное
пользование. Другого такого случая, учитывая большую редкость этой монеты,
может не представиться за всю жизнь.
Вторая монета,
действительно, оказалась поддельной.
Но — несколько веков
назад.
Так называемый
падуанец — от названия города, где была сделана.
Что, однако, не
делало ее от этого дешевле.
Тем не менее,
Владимир Всеволодович с пренебрежением вернул ее Стасу.
Он тоже не любил
любых подделок и, пусть даже отлично сделанных, копий.
Вся консультация
заняла не больше пяти минут.
Но Владимир
Всеволодович уже явно не торопился.
— И все-таки у тебя
что-то произошло! — настойчиво повторил он.
И так вопросительно
посмотрел на Стаса, что тот решил пожертвовать полуправдой. К тому же, Владимир
Всеволодович, с его знаниями и умом, мог дать дельный совет.
— Да вот, мыслефон
хочу изучить, — сказал он. — А он никак не дается.
— Что-что? —
переспросил Владимир Всеволодович.
— Мыслефон, — обведя
руками воображаемый небольшой предмет, пояснил Стас. — Это такой прибор,
который смог бы передавать, например, звуковым способом, а то и прямо на бумагу
— мысли. Ну, как диктофон, только сложнее…