— Еще как! — осклабился пират.
— А где же я найду подходящего раба? — растерялся Эвбулид.
— В трюме! — подсказал Фраат. — Четверо таких, как ты, уже два часа ищут
там такого раба.
— А время идет! — показал рукой на солнце Аспион. — Спеши в трюм — там
тебе тоже дадут навощенную дощечку со стилем, ты напишешь на ней адрес и отдашь
ее рабу, чтоб тот быстро нашел нужный дом в Афинах.
Аспион дал знак Фраату и Пакору. Они подняли Эвбулида на ноги, встряхнули
его.
— Да, и называя рабу имя своего друга, богатого звонкими монетами,
посоветуй ему поторопиться! — напоследок добавил главарь. — Если до нового
рассвета он не привезет два таланта, я отдам тебя этим молодцам. А что они
сделают с тобой: повесят, бросят за борт или продадут скупщику рабов — мне уже
будет неинтересно. Прощай!
3.
Самый подходящий раб
Толкая в спину, пираты повели Эвбулида по палубе. Около деревянной
крышки, на которой толстый часовой, давясь, поедал вареную рыбу, запивая ее
вином, они остановились.
Часовой не спеша слез с крышки, подбирая полы персидского халата, и
радостно воскликнул:
— Еще один!
— Аспион пообещал нам за него по четверти таланта! — похвастал Фраат.
— По полторы тысячи драхм! — поправил его Пакор.
— О-о! — уважительно посмотрел на Эвбулида часовой и поднял скрипучую
крышку, ведущую в темный трюм. — Иди!
В лицо Эвбулиду дохнуло спертым воздухом и запахом нечистот. Он
замешкался, не решаясь шагнуть в трюм.
Тогда часовой, не переставая жевать, неслышными шагами зашел ему за спину
и с силой толкнул ногой в поясницу:
— Иди-иди, ходячая монета!
Под Эвбулидом загрохотали ступеньки. Он больно ударялся о них, пока не
оказался в самом низу. Кто-то невидимый в полутьме поднял его и усадил в угол.
Принялся ощупывать все тело беглыми прикосновениями рук.
— Ты ранен? — услышал Эвбулид участливый голос. Незнакомец говорил на
эллинском языке.
— Голова... — прошептал Эвбулид. — Они разбили мне голову... палицей...
— Сейчас посмотрим! — успокоил незнакомец.
— К…кто ты?
— Меня зовут Аристарх. Я лекарь. Ехал, чтобы изучать медицину, а теперь
вот перевязываю раны и лечу ушибы.
Аристарх положил голову Эвбулида себе на колени и стал смывать неприятно
пахнущей жидкостью ссохшуюся кровь. Затем вылил на затылок что-то холодное и
плавными движениями начал втирать в голову.
Эвбулид дернулся и застонал.
— Терпи, — мягко заметил Аристарх. — Иначе ты целую неделю будешь
мучаться, как от морской болезни, а к старости тебя станут донимать головные
боли.
— Ты говоришь так, словно изучил всего Гиппократа! — простонал Эвбулид.
— И Гиппократа, и его ученика Падалирия, и Геродика из Саламбрии, и даже
египетского жреца Гермеса Трисмегиста. Хотел еще познакомиться со священными
книгами, которые, слышал, привезли из Индии в Пергамскую библиотеку Асклепия.
Там говорится, как лечить многие болезни гимнастикой, да вот — не доехал...