Но к пятнице Коулом, вытеснив радость, овладело отчаяние. Теперь, когда неделя подходила к концу, он собирался сказать ей то, что должен был сказать еще много дней назад. И тогда он потеряет ее. Он всегда это знал, но после недели, которую они провели вместе, ему казалось, что он этого не перенесет.
Всю неделю они завтракали всухомятку и сегодня решили устроить перерыв пораньше и приготовить настоящий завтрак. Лорен вышла к столу в своей любимой мужского фасона пижаме с вышитой на ней глазуньей. Высоко закатанные пижамные штаны открывали загорелые ноги. Кстати, на каждой тапочке тоже было вышито по глазунье. Но и в таком дурацком одеянии она выглядела сексапильной. Это просто нечестно, вздохнул Коул.
— Еще кофе? — спросила она с улыбкой официантки, держа в руке синий алюминиевый кофейник с ситечком.
— Конечно, — сказал он, отвел от нее взгляд и повернулся к плите, чтобы вынуть из специальной кастрюльки сваренные без скорлупы яйца-пашот. — А потом сядь и пристегнись ремнем безопасности, потому что сейчас я накормлю тебя своим фирменным блюдом, — похвастался он, поливая яйца, ветчину и поджаренные половинки булочек голландским соусом.
Через минуту он торжественно поставил перед ней тарелку, вручил вилку и стал терпеливо ждать похвалы, которая, несомненно, сейчас последует.
И действительно, отведав первый же кусочек, Лорен закатила к небу глаза и сладко застонала.
— О боже, ты должен научить меня готовить это.
— Никогда в жизни. Это мое тайное оружие.
Лорен нахмурилась.
— Что-то подсказывает мне, что ты не впервые потчуешь даму на ее кухне этим блюдом.
Похоже, она испугалась сказанного не меньше, чем он услышанного. Всю неделю они старательно избегали разговоров как о своей прошлой жизни, так и о будущей, но этот разговор был неизбежен.
— Вовсе нет, — сказал он. — На самом деле я делаю это блюдо для женщины, которая научила меня этому.
— О, — произнесла она, слабо улыбнувшись.
Глупышка, подумал он. Неужели она не понимает, что я уже умею узнавать все нюансы ее улыбок? Эта, безусловно, притворная.
— Да, — сказал он, смакуя следующий кусочек и стараясь подразнить ее еще немного. — Если точно, то каждый День Матери. Моя мама обожает это блюдо.
Тапка, пролетев под столом, ударила его по голени.
— Ой! — воскликнул он, нехотя оторвав от тарелки невинный взгляд.
— Что? — спросила она.
— Тебе придется ответить за это. — Коул заерзал, придвигая свой стул вокруг стола поближе к ней.
Только он протянул к ней руки, как раздался телефонный звонок.
— Я подойду, — сказал Коул, вставая из-за стола.