Смит тяжело вздохнул и потратил четвертую спичку на свою трубку.
- За то время, пока мы добрались до Танана, я начал привыкать, - почти простонал он. - А там наступил ад. Она наняла шесть индейцев для переноски багажа. "Теперь вы отдохнете, "Горячка", - говорила она мне, улыбаясь так сладко, что хотелось съесть ее живьем. - Вся ваша работа будет состоять в том, чтобы указывать нам дорогу, да еще вы будете носить вот эти ракеты: они очень легко и с оглушительным треском взрываются".
Я их потащил. На следующий день один из индейцев вывихнул ногу и выбыл из строя. Он нес хлопушки, что-то около ста фунтов, и нам пришлось разделить между собой его груз. Когда мы останавливались на ночлег, я не мог спину разогнуть. Наши позвоночники ломались с каждым шагом. И хоть бы она позволила спрятать временно что-нибудь из этого хлама! Ни за что в жизни не позволила бы! Индейцы все время пыхтели и задыхались и все-таки смотрели на нее с обожанием в глазах. В последний день, когда мы остановились на ночлег уже недалеко от дома, она собрала их вокруг себя и дала каждому по пригоршне денег сверх платы. "Это за то, что я люблю вас", - сказала она. А потом начала задавать забавные вопросы. Есть ли у них жены и дети? Голодали ли они когда-нибудь? Слышали ли они о ком-нибудь из их племени, кто умер с голода? И отчего они именно умерли? Разрази меня гром, Алан, если эти индейцы не отвечали ей! Никогда я еще не слышал, чтобы индейцы так много говорили. Под конец она задала им самый забавный вопрос: слышали ли они о человеке по имени Джон Грэйхам? Один индеец слышал. Я видел, как потом она с ним долго разговаривала наедине. Когда она снова подошла ко мне, ее глаза горели, и она ушла в свою палатку, не пожелав нам спокойной ночи. Это все, Алан, кроме...
- Кроме чего, "Горячка"? - спросил Алан, и сердце его сильно забилось.
Смит улыбался и медлил с ответом. Глаза его блестели.
- Кроме того, что со всеми людьми на ранчо она поступила так же, как и со мной по дороге от Читаны сюда. Алан, стоит ей сказать слово, и перестаешь быть сам себе хозяином. Она пробыла здесь десять дней - и вы не сможете узнать ранчо. В ожидании вашего приезда все дома разукрашены флагами. Она с Ноадлюк и Киок перевернула все вверх дном. Дети готовы покинуть своих матерей ради нее. А мужчины... - Он снова усмехнулся. Мужчины ходят в воскресную школу, которую она устроила. Я тоже хожу. Ноадлюк - тоже. - На одно мгновение "Горячка" замолк. Потом, понизив голос, он снова заговорил: - Алан, вы были большим дураком.
- Я это знаю, "Горячка".