Все так же, на расстоянии десятка шагов друг от друга, миновали ярко освещённый подъезд полиции. За ним стало ещё темнее, чем прежде. Однако даже в этой темноте дом перед которым остановился прачка, казался чёрным. Длинный, угрюмый, без единого огонька в окнах. Тем не менее прачка уверенно толкнул невидимую Ласкину дверь.
— Подождёшь меня здесь, — повелительно обронил он.
Ласкин поёжился от фамильярного «ты», на которое перешёл китаец. Он прислонился к кирпичной стене дома, стараясь слиться с её чернотой. Даже сквозь пиджак шершавость кирпичей показалась такой нечистой, что Ласкин брезгливо отстранился и стал прохаживаться вдоль дома. Сделав несколько шагов, он почувствовал под ногою нечто мягкое. Хотел отбросить, но не сумел. Нагнувшись, Ласкин в испуге отпрянул: он отчётливо нащупал человеческую голову — холодный затылок, покрытый жёсткой порослью волос…
Первым побуждением Ласкина, когда он очнулся, было бежать. Немедленно бежать, чтобы не попасть в свидетели какого-то тёмного дела, совершившегося тут. Но бежать — значило потерять проводника-прачку. А потерять его — значило не найти господина Ляо.
Ласкин стоял в растерянности. Наконец заставил себя снова нагнуться. В коротком мерцании спички он рассмотрел труп: китаец был скрючен. По-видимому, до того, как выбросить его на панель, он был упрятан в мешок. Колени мертвеца были подтянуты к самому подбородку пригнутой головы, руки вытянуты вдоль тела. Во всем этом был виден профессионал: минимум места, минимум затраты верёвки. Даже для того, чтобы подвязать колени к голове, была использована собственная коса покойника.
Холодок пробежал по спине Ласкина. В короткий миг, когда светило трепетное пламя спички, Ласкину очень ясно, вероятно навсегда, запомнился затылок с седою щетиной, проросшей из-под косы.
Заслышав лёгкие шаги, Ласкин бросился было прочь, но понял, что это бесполезно: тот, кто вышел из тёмного провала двери, был уже рядом с ним.
Ласкин с облегчением узнал голос прачки.
— Ожидаешь? — спросил китаец так, будто был удивлён терпением спутника.
— Что это?
— Был человек, — беззаботно ответил прачка. — А через пять минут будет товар для полиции… Сам знаешь…
— Но при чем тут я?
Китаец тихонько засмеялся:
— Это ты принёс его сюда… Зачем ты его убил?
Ласкил чувствовал, как у него противно дрожат колени. А китаец, все так же хихикая, толкнул его в плечо и заставил обернуться. В ярко освещённом подъезде полицейского участка распахнулась дверь, и оттуда вышли люди.
Ласкин понял: труп подкинут, чтобы впутать его, Ласкина. Но зачем понадобилось отдавать его в руки полиция? Они же понимают, что это навсегда выбьет его из игры?