Уголовное дело было как заведено, так и закрыто; могущество Ордена простиралось далеко за пределы таких вопросов, невзирая на все мелкие личные слабости князя Георгия. Клуб вступил в права наследства; квартира в Крылатском была переоформлена едва ли не за один день; Марина получила письмо, являющееся требуемым основанием для временной регистрации по месту жительства, и вместе с уполномоченным представителем клуба прибыла в паспортный стол, чтобы получить эту регистрацию.
После окончания процедур она изъявила желание посетить князя Георгия и поехала в Романов переулок вместе с уполномоченным.
Князь принял ее, однако не сразу и с некоторым недовольством.
— В чем дело? — спросил он вместо приветствия. — Я не люблю незапланированных визитов; они и регламентом не предусмотрены.
— Совсем-совсем?
— Исключительно в экстраординарных случаях. Разве твой случай таков?
— Нет, ваше сиятельство, — огорчилась Марина. — Я просто хотела поблагодарить вас за квартиру и распить с вами в связи с этим бутылку шампанского.
— Брось эти совковые феньки, — скривился князь. — Да и что ты называешь шампанским? Знаешь ли ты, например, что настоящее шампанское должно выдерживаться не менее 27 месяцев внутри бутылки?
— Увы, ваше сиятельство, — окончательно сникла Марина, — в том смысле, что я это, конечно, знала, но откуда же у меня деньги на такое дорогое приобретение? Та скромная бутылочка, что я принесла с собой — всего лишь полусладкое китежского разлива, то есть, строго говоря, не шампанское вообще. Однако же оно стоит у меня полных два года, то есть уже 24 месяца, да еще на складе хранилось с недостающий квартал; таким образом, хотя бы срок выдержан, а самое главное — это от чистого сердца.
Князь живо вообразил, как Мария, сгибаясь под ветром и снегом, пугливо сторонясь вокзальных воров и изнемогая от недосыпа и усталости, тащит свое нехитрое барахлишко из Китежа в Москву. Там же, в котомках, в узлах — величайшее сокровище, эта тяжелая бутылка, предназначенная, видно, для особого случая… и ему стало неловко за свой снобистский кунштюк.
— Ну давай, — сказал он, почему-то с опаской покосившись на дверь и чувствуя себя заговорщиком — он, полновластный здешний хозяин. — Хотя бы холодное?
— Уж это точно, — подтвердила Марина, — я его поставила в холодильник неделю назад, не меньше — ну, как только отыскали труп. Жаль, что меня не было на вскрытии, — посетовала она, откупоривая бутылку, — вот бы я позабавилась, слушая их комментарии.
— Положим, вскрытия как такового не было, — заметил князь, подставляя стаканы под шипучую струю. — После твоих медицинских экскурсов я специально поинтересовался… За что пьем? за квартиру — или за упокой души несчастного С.?