Лиллиан засмеялась и последовала за Энн на террасу. Ей очень нравилась леди Энн, но ее слова встревожили Лиллиан. С каждой минутой, с каждой встречей ситуация все больше и больше усложнялась. И она боялась, что результат никого не обрадует.
Особенно ее.
Саймон прочитал лежавшую перед ним бухгалтерскую книгу три раза, но слова и цифры все еще не укладывались в голове. Этого не может быть. Но ведь это почерк его отца, записи сделаны его рукой.
— У тебя взволнованный вид, в чем дело?
Саймон покачал головой, потом поднял глаза на Риса, который тоже сортировал стопки бумаг и просматривал бухгалтерские книги за несколько десятилетий, а теперь с беспокойством смотрел на друга.
— Мне непонятны эти записи.
Саймон поднял книгу, которую просматривал.
— Что там такое?
Саймон вновь посмотрел на строчки с именами и цифрами.
— Десять лет назад мой отец внес в палату лордов законопроект, который значительно облегчал условия работы людей на судоверфях. В палате были противники этого закона, люди, которые заработали свое состояние на спинах этих рабочих.
— Я что-то смутно припоминаю, — кивнул Рис. — Ходили слухи, что для отклонения этого закона давали взятки.
Саймон тяжело сглотнул, почувствовав приступ тошноты.
— Из этих записей видно, что отец действительно направил несколько платежей тем самым людям, которые возглавляли оппозицию. Тем, кого позже он обвинил во всех способах мошенничества ради достижения цели. — Саймон поднял глаза на Риса и увидел, что тот тоже смотрит на него. — Зачем отец делал это?
Его друг отвел взгляд, но Саймон заметил мелькнувшее в его глазах подозрение. Те же самые опасения, которые перевернули желудок Саймона.
— Я не знаю, Биллингем, — тихо ответил Рис. — Но я уверен, что этому есть объяснение. Возможно, твой отец надеялся с помощью денег добиться расположения своих оппонентов и позже убедить их встать на свою сторону. А может быть, они дали ему фальшивое обещание прекратить сопротивление, если он им заплатит.
— Отец всегда выступал против подобного рода политиканства. Кроме того, есть еще один очень крупный платеж, который прошел после того, как вся эта ситуация была исчерпана и забыта. Если отец пытался заплатить им за выход из оппозиции, то зачем он заплатил им еще, после того как они предали его?
Рис удивленно поднял брови. У Саймона совсем упало сердце. Существовало только одно очевидное объяснение поведения отца, хоть он и не хотел думать об этом. По крайней мере пока у него не появится дополнительная информация.
— Тебе попадались какие-нибудь другие бумаги, имеющие отношение к… — Саймон снова посмотрел на бухгалтерскую книгу, — лорду Кинстону или мистеру Ксавье Уоррену?