Андрей осмотрел панели приборов. Нет, франкисты ничего из оборудования еще не сняли. Решили, видать, заполучить новую советскую боевую машину целиком. Держите карман!..
Он разломал латунные трубки бензопровода. Тонкой струйкой потек под напором бензин. В подтверждение о выполненном задании надо прихватить вещественное доказательство. Часы. Кировские. Со светящимся фосфорным циферблатом. Надо же, ходят! 03.21. Пора.
Лаптев выпрыгнул из кабины, отбежал и метнул в распахнутую дверцу гранату. Раздался глухой взрыв в фюзеляже. И следом — ослепительный фонтан, разметавший в стороны каскад брызг. Огонь затопил черные фигуры штурмана и радиста. Искры осыпали Андрея. Одежда его, пропитавшаяся бензином, вспыхнула. Он упал в болото, покатился по грязи, сбивая пламя. Зашипел, как головешка.
На мгновение стало светло как днем. Часовые переполошились, открыли беспорядочную стрельбу. Андрей бросился в тростник. Его прикрывал огнем Росарио.
Божидар стиснул в медвежьих объятиях со словами:
— Хвала, малишан!
Появился и пикадор с пудовыми комьями грязи на сапогах со шпорами. Сзади трещало. Занялся сухой кустарник вокруг бомбардировщика.
Утром они вернулись в Альмерию. Андрей доложил советнику о выполнении задания.
— Выезжайте в Валенсию к Доницетти. Отряд пусть пока отдохнет.
Хозефа залепила ожоги пластырем — не являться же на глаза начальству с волдырями на физиономии.
Снова Валенсия — такая необычная после недавних боев, боли и крови, расцвеченная огнями иллюминации, с флагами, каруселями, громкой музыкой изо всех окон. Черт побери этих испанцев! Откуда у них столько беспечности?
— Рад видеть! — Ян Карлович обнял Андрея. Уловил судорогу боли. — Ранен?
— Немножко поджарился. Ерунда.
Андрей достал из сумки авиационные кировские часы, протянул Берзину. Рассказал об операции, о погибших летчиках.
— Наши, советские?
— Да, — скупо отозвался Старик. Помолчал. Сказал: — Молодец. Иначе уже сегодня наш СБ был бы в конструкторском бюро Юнкерса или Хейнкеля в Германии. А теперь подробно расскажи об отряде, обо всех операциях.
Берзин пододвинул стопку бумаги, вооружился карандашом, приготовился слушать.
Лаптев доложил. Подвел итоги: сколько подорвано эшелонов с техникой и живой силой противника, сколько, по приблизительным подсчетам, выведено из строя франкистов и легионеров, уничтожено танков, орудий, разбито вагонов и паровозов.
Ян Карлович скосил глаза на листок, лежавший на краю стола. Хитровато улыбнулся:
— Без гака! По донесениям самого противника получается даже больше. Кстати, о твоей бурной деятельности была недавно целая дискуссия в центральном правительстве: министр коммуникаций пожаловался, что если вы будете действовать столь интенсивно и дальше, то после победы республика останется без вагонов и паровозов. С трудом удалось убедить министра, что эти вагоны с франкистами летят в пропасти как раз для того, чтобы скорее была достигнута победа. Не уверен, что он понял... Продолжай.