— Я не ожидал тебя, — сказал он. — Разве ты не могла позвонить и предупредить, чтобы мы приготовили ужин?
Она на него не смотрела, движения ее были нервными.
— Я не особенно беспокоюсь о еде. Всегда можно сходить в ресторан Фишермана. Меня интересуют напитки.
Джулиан нахмурился. В нем поднималось давнее раздражение. Он ненавидел ее пристрастие к алкоголю в любое время суток. Он перевел взгляд на молодого человека с белым миниатюрным пуделем на руках. До чего неприятный субъект! Сам похож на пуделя со своим белым лицом с заостренными чертами и маленькими любопытными глазками. Одет он был слишком изысканно, волосы были слишком длинные и прилизанные, а когда он поравнялся с Джулианом, тот заметил, что от гостя неприятно пахнет бриллиантином.
— Не вноси сюда Мици, не дав ей размять ножки, прошу тебя, Оззи, — сказала Клодия.
Молодой человек посмотрел на Джулиана, моргая длинными ресницами.
— Вы знакомы с Мици? Не правда ли, она божественно очаровательна?
— Не думаю, что мне доставит удовольствие знакомство с кем-то из вашей компании, — ответил Джулиан.
Клодия зевнула и махнула рукой.
— Оззи, это мой муж. Тебе надо вести себя здесь примерно: он прямо набит хорошим воспитанием и строгостью.
Оззи улыбнулся как ангелок:
— Замечательно, дорогая Клодия. Не хочет ли Мици немного выпить?
Джулиан ответил за жену:
— Мици подождет. Мне нужно немного поговорить с женой. Пожалуйста, Клодия.
Она посмотрела на него недовольно:
— Ну, началось! Лекция сразу по приезде. Не зря я нечасто навещаю тебя, Джулиан.
Он постарался подавить раздражение, которое она всегда провоцировала своим ерничанием и ужимками. Он знал что это больше всего происходит оттого, что он не может и не хочет растратить свой капитал на ее дикие причуды. Он сам всегда считал свое поведение с нею разумным, но разум уже не был резоном для Клодии. Но он решительно взял ее под руку и повел в гостиную. Он по-прежнему беспокоился о Мин, одиноко сидящей в библиотеке.
— Ну, Джулиан, — сказала Клодия, — если ты сейчас начнешь говорить, что мне хватит одной порции джина или что тебе не нравятся мои друзья, я просто уеду назад в Лондон.
— Можешь пить джина сколько хочешь, только не надейся, что за мой счет. Но я вовсе не ищу общества твоего нового приятеля. Какого дьявола ты выбрала этого размазню?
— Оззи не размазня, а замечательный пианист Освальд Аллардин, сын одиннадцатого графа Сент-Финнегана.
— Сочувствую этому ирландскому пэру, породившему Оззи, — сказал Джулиан.
— Ты закончил? — Она тряхнула головой, бросив на него испепеляющий взгляд.