Поэтому он искал единственное утешение, которого жаждал, ее губы. Сладкие, горячие поцелуи Джослин пели песни в несчастной душе Блейка. Жена стала для него как наркотик в крови, против которого невозможно устоять. Он презирает слабость и найдет способ превозмочь эту… потом как-нибудь, когда будет не так расстроен.
Она толкнула его в грудь, без сомнения, все еще раздраженная. Но спустя несколько мгновений ее кружевные перчатки скользнули ему на шею, и его окутал легкий аромат лаванды. Он воспользовался ее близостью, чтобы легонько куснуть за ушко и осыпать поцелуями изящную шейку, пока она, заерзав, не прильнула ближе, почти усевшись к нему на колени. Ему понравилось, что, несмотря на свои сомнения, она с готовностью пришла в его объятия.
Блейку захотелось отнести ее в постель, хоть он и знал, что этого не следует делать. Разум предупреждающе бил в набат, но ее поцелуи сводили Блейка с ума. Он не монах и не собирается им быть. Она его жена. Он почти убедил себя, что они научатся лучше ладить, как только удовлетворят свою страсть.
Когда лошади, дернувшись, остановились перед домом, Блейк оторвал взгляд от своей соблазнительной жены и увидел, что все окна в доме ярко освещены.
Джослин тоже выглянула из-за его плеча, увидела свет и полезла чуть ли не через него к двери.
— Что-то случилось! — вскричала она. — Скорее!
Помня о французских взломщиках, Блейк пинком распахнул дверцу кареты, соскочил на землю и вытащил Джослин прежде, чем форейтор опустил ступеньки. Ему пришлось нашаривать свой кошелек, чтобы заплатить вознице, а Джослин понеслась через ворота по дорожке.
Расплатившись, он торопливо зашагал вслед за Джослин. По опыту своей семьи он знал, что домашние кризисы обычно разрешаются без его помощи, но, возможно, если он по-быстрому справится с этим, его жена захочет отблагодарить его…
Он позабыл эту приятную мысль, когда вошел в тесный холл и стукнулся голенью о большой деревянный ящик. Услышал, как служанка и лакей кричат друг на друга где-то в задней части дома. Обычно спокойный и невозмутимый тон Джослин был резким и встревоженным. Но он не мог броситься вперед и разрешить спор, ибо дорогу преграждали несколько дюжин ящиков и сундуков, и какая-то незнакомая женщина склонилась над ними, явно распаковывая книги и бумаги и выкладывая их на пол.
Оставив надежду подхватить Джослин на руки и отнести в постель, Блейк вежливо снял шляпу и поклонился.
— Добрый вечер, мадам.
Его нельзя было винить за то, что он окончил фразу на вопросительных нотках. Он был совершенно уверен, что никогда раньше не встречал эту женщину.