— Вы готовы рассматривать несколько кандидатур? Мне бы очень не хотелось ненароком исключить из числа достойных претенденток девушку, которую вы, возможно, сочли бы вполне подходящей.
— Да, готов, хотя вряд ли вам удастся найти более одной кандидатуры. Тем не менее я ценю вашу готовность приложить к поиску максимальные усилия.
Тесса улыбнулась. Если все будет хорошо, ее карьера окажется блестящей.
— У меня есть еще одно требование, на этот раз к вам лично, — продолжал герцог. — Мне бы хотелось, чтобы наше соглашение осталось тайной для всех.
Она отвела взгляд в сторону, чтобы он не заметил в ее глазах разочарования. Он хочет держать все в тайне, потому что не уважает ремесло свахи и стесняется ее.
— Я хочу, чтобы все держалось в тайне, потому что мне надоела вся эта бестолковая шумиха вокруг меня, — сказал герцог. — Пресса сделала посмешищем мои серьезные и благие намерения.
— Понимаю вас, — отозвалась Тесса, — но не могу обещать сохранить абсолютно все в секрете, поскольку вы находитесь под пристальным вниманием общества и прессы.
— Да, — тяжело вздохнул он, — что бы я ни делал, мне не удается ускользнуть из их поля зрения.
— Я могу обещать вам только одно, — сказала Тесса, глядя ему в глаза. — Я никогда никому не расскажу о нашем разговоре.
— Благодарю вас. У вас есть еще ко мне вопросы?
— Пока нет.
Тесса встала, герцог сделал то же самое и поклонился. Затем он посмотрел на нее и нерешительно произнес:
— Если не сочтете мой вопрос бестактным, не могли бы вы удовлетворить мое любопытство и сказать, почему вы стали свахой? Совершенно очевидно, что не ради денег.
— Так уж получилось, — пожала она плечами. — Однажды вечером на балу я увидела несчастных девушек, сидевших вдоль стены. Никто из мужчин не обращал на них никакого внимания. Тогда я решила попробовать помочь им.
Тесса не стала говорить герцогу, что к ремеслу свахи ее привели собственные разбитые вдребезги мечты.
Часы пробили пять.
— Мне пора идти, — сказал герцог. — Так одной недели вам будет достаточно?
— Думаю, да, вполне.
Тристан чувствовал себя иностранцем в несуществующей стране женщин.
Как только он вошел в просторную гостиную мисс Мэнсфилд, женский смех и разговоры мгновенно стихли. В наступившей тишине звон отставляемых в сторону чашек и блюдец прозвучал пушечной канонадой. Оторопев от неожиданности, он стоял на пороге гостиной, глядя на ослепительную толпу молоденьких девушек и сопровождавших их матрон, восседавших в расставленных широким полукругом креслах. Среди них герцог узнал несколько подруг матери, таких же властных и своенравных, как и она сама. Мегеры смотрели на него с такой жадностью, словно перед ними была последняя съедобная крошка на земле.