— Тебя беспокоит, что я вожу машину, — решила Вирджиния. — Ты поэтому таким становишься.
Он поднял голову.
— Не смотри на меня так, — сказала она. — Я знаю, тебе не нравится, как я вожу.
— Да наплевать мне, как ты водишь! — Он затрясся всем телом. Как она любит все переврать. Но, может, оно и лучше. Пусть беспокоится об этом. Сама боится водить машину и поэтому думает, что он тоже сомневается в ее способностях.
— Ты поэтому хочешь сам ездить? — спросила она.
— Нет, — сказал он. — Не поэтому.
Ее взгляд говорил: «Поэтому. Я вижу. Но я согласна, пусть. Это правда. Мы оба это знаем».
В аэропорту Лос-Анджелеса миссис Уотсон разыскивала седан «Шевроле» тридцать девятого года. Найдя его, она увидела и свою дочь.
— Тебя прямо не узнать, — сказала она, когда Вирджиния подхватила ее чемодан и запихнула его на заднее сиденье. — Встань-ка, я тебя хорошенько рассмотрю.
Вирджиния закрыла дверь машины и встала лицом к матери.
— Вот, волосы постригла, — сказала она. Она все еще носила свое длинное пальто, которое привезла с собой из Вашингтона. Но пострижена была коротко, под мальчика, и неровно, как будто ее стригли дома. — Это из-за моей работы. Но уже отрастают. — Подавшись вперед, она поцеловала мать. — Спасибо, что не остановилась в Денвере.
— На обратном пути остановлюсь, — сказала миссис Уотсон.
— Я тебя разочаровала?
— Ты о чем?
Вирджиния объяснила:
— Я не очень-то похожа на леди.
— Да нет, — сказала миссис Уотсон. Ее это никогда особенно не заботило. — Но ты похудела, — сказала она. — И… мне кажется, у тебя немного нездоровый вид.
Вокруг глаз ее дочери собрались бороздки — не морщины, а следы напряжения. Она выглядела холодной, отстраненной, уверенной. На лице не было косметики, руки без маникюра. В своем строгом сером костюме она напоминала ей молодую женщину, нацеленную на карьерный рост.
— Я бы побоялась теперь спорить с тобой о чем-нибудь, — призналась миссис Уотсон. — Ты бы, наверное, сразила меня каким-нибудь приемом джиу-джитсу.
Уже в дороге, сидя за рулем, Вирджиния сказала:
— Роджер не приехал, потому что я ему сказала, что хочу поговорить с тобой наедине.
— Как его зубы?
По междугородному телефону Вирджиния успела рассказать ей, что он занялся зубами, ходит к стоматологу. От самой мысли об этом ее передернуло. Хотя это ведь не ей туда ходить. У него и зрение плохое, в зубах дырки, а два года назад, когда она впервые увидела его, по его походке видно было, что у него проблемы со спиной.
— На один ему коронку поставили, — сообщила она матери.
— Пусть на все поставят, — посоветовала миссис Уотсон.