В те времена, конечно, просто не знали, что я чах.
Мне не давали никаких пилюль. Мне давали подзатыльники. И как ни странно, подзатыльники — в те времена — часто мне помогали, на какое-то время. Получалось, что один такой подзатыльник лучше действовал на мою печень и больше стимулировал стремление выполнить, не теряя дальнейшего времени, что требовалось, чем целая коробка пилюль сегодня.
Знаете, оно часто так: простые, дедовские средства иногда более эффективны, чем вся эта аптечная ерунда.
Мы просидели полчаса, живописуя друг другу собственные недуги. Я объяснил Джорджу и Уильяму Гаррису, как чувствую себя по утрам, когда просыпаюсь; Уильям Гаррис рассказал нам, как себя чувствует, когда отправляется спать; а Джордж стал на каминный коврик и дал нам яркое и талантливое представление, характеризующее его ощущения по ночам.
Джордж воображает, что болен. С ним по-настоящему никогда ничего не бывает, поверьте.
Здесь в дверь постучалась миссис Поппетс и спросила, готовы ли мы ужинать. Мы грустно заулыбались друг другу и сказали, что по кусочку-другому проглотить попробуем. Гаррис заметил, что «немного кое-чего в желудке обычно препятствует развитию заболевания». Миссис Поппетс принесла поднос, а мы пододвинулись к столу и принялись ковырять бифштекс с луком и ревеневый пирог.
Я, должно быть, расклеился уже совсем, так как через каких-нибудь полчаса потерял интерес к еде полностью — вещь для меня ненормальная. Я даже не притронулся к сыру.
Исполнив сей долг, мы подлили в стаканы вина, зажгли трубки и возобновили беседу о состоянии своего здоровья. Что с нами творилось в действительности, никто из нас точно не знал, но мнение было единодушным: оно, неважно что, вызвано переутомлением.
— Отдых — вот что нам нужно! — заявил Гаррис.
— Отдых и полная перемена окружающей обстановки, — откликнулся Джордж. — Перенапряжение мозга привело к общему ослаблению организма. Смена окружающей обстановки, отсутствие необходимости думать восстановят умственное равновесие.
У Джорджа есть двоюродный брат, которого в полицейский протокол обычно заносят как студента-медика; таким образом, манера выражаться врачебно у Джорджа фамильная.
Я согласился с Джорджем и предложил разыскать какое-нибудь местечко, архаическое, уединенное, в стороне от беснующейся толпы, и продремать там солнечную недельку среди сонных тропинок, — какой-нибудь полузабытый уголок, сокрытый добрыми феями вдалеке от шумного мира, какое-нибудь причудливое гнездо на скале Времени, откуда вздымающийся прибой девятнадцатого столетия послышится далеким и слабым.