— Ты точно так же ответил мне про ребенка, — ничуть не смущаясь, перебила она. — Мы квиты.
Очевидно, граф не нашелся, что сказать, и, на минуту задержав на Кэролайн задумчивый взгляд, вернулся к мытью.
— Почему ты не хотела становиться моей женой?
Это застало Кэролайн врасплох, и сердце у нее защемило. Она и без того причинила ему боль своими тайнами, но если открыть эту правду, последствия могут оказаться катастрофическими. Поэтому, внезапно пересохшими губами, она признала очевидное.
— Я хотела, но мне было страшно. Несмотря на всю твою привлекательность, ты все-таки не из тех мужчин, которые легко ловят в романтические сети испуганных девственниц.
Брент снова поднял глаза к ее лицу, настороженно обдумывая ее слова.
— Если Бог существует, Кэролайн, я уверен, что он послал мне тебя, чтобы наполнить мою жизнь досадой. — И дразнящим, бархатным голосом добавил: — А еще огромным физическим дискомфортом от ожидания, когда же ты станешь моей.
Она фыркнула и склонилась к нему.
— Надеюсь, ожидание стоило боли.
Брент опустил голову и поцеловал ее бедро. Раз. Потом еще несколько раз, то поднимаясь, то опускаясь, пока не подобрался настолько близко к месту, которое вытирал, что Кэролайн легонько постучала его по голове.
— Уверена, ты не должен целовать меня там.
Граф медленно поднял голову и распутно улыбнулся.
— Ты перестанешь так говорить после первого же поцелуя, Кэролайн. Ты будешь так часто умолять меня об этом, что мой рот и язык будут постоянно болеть от изнеможения.
Кэролайн густо покраснела и ошеломленно воззрилась на мужа. Брент расплылся в широкой улыбке и продолжил нежно мыть ее.
— Теперь я знаю, — вкрадчиво проговорила она.
— Что знаешь?
— Господь послал мне тебя по ошибке.
Брент усмехнулся, но спустя мгновение поднял бровь и вопросительно на нее посмотрел.
— Ты веришь в Бога, Кэролайн?
Кто же не верит в Бога!
— Разумеется, верю. — Она помолчала. — А ты нет?
Его черты обмякли, он положил мочалку обратно в миску, улегся на кровати у ног жены и посмотрел на нее. Тихо вздохнув, он ответил:
— Если Бог и существует, я никогда его не видел.
Ее лоб испещрили морщинки замешательства.
— Как можно не видеть Бога? Он спас тебе жизнь на войне, подарил тебе Розалин…
— Я спас себе жизнь, — оборвал он, — а Розалин мое порождение. Жить стало бы проще и лучше, если бы каждый сам отвечал за свои поступки, а не прятался за невидимым Богом, изрыгающим свой гнев на людей Земли.
Кэролайн задумчиво смотрела на мужа. Потом, понизив голос и пристально посмотрев ему в глаза, хрипло, страстно проговорила: