— Я подруга ее матери. Мы о ней очень беспокоимся.
— Подруга? Из социальной службы, что ли?
— Нет, я работаю в салоне красоты.
Женщина бросила взгляд на ее руки. Как раз за день до этого Фиона сделала маникюр, подумав, что если уж лицо разбито, то хоть что-нибудь должно выглядеть красиво.
— Она сама во всем виновата. Не надо было давать клиентам свой номер телефона.
Она перестала водить пылесосом и выставила большой палец по направлению к двери.
— Я ей велела собирать манатки и сматывать.
— И куда она могла пойти?
Женщина развернула руку так, что теперь ее большой палец указывал на пол.
— Да куда ей деться? Только туда, откуда пришла, — на улицу.
Она двинулась на Фиону, толкая пылесос перед собой.
Фиона отступила на шаг.
— На какую?
— На какую? — повторила женщина. — О чем вы?
— На какую улицу, — пояснила Фиона.
— Да почем я знаю. Попробуйте для начала поискать на Миншулл-стрит.
— Миншулл-стрит. Спасибо.
Фиона открыла дверь, и в глаза ей хлынул серый дневной свет.
— А как она выглядела?
— Я думала, вы ее знаете, — ответила толстуха.
Фиона отступила на крыльцо.
— Волосы до плеч? Темно-каштановые? Моего роста? Худая?
Женщина не отрывала глаз от коврика, водя по нему щеткой пылесоса.
— Да, это она, — сказала толстуха презрительно и переставила пылесос на ковер, чтобы дать двери закрыться.
В комнате расследования все с головой ушли в изучение отчета о вскрытии третьей жертвы Мясника; несколько детективов жевали бутерброды, переваривая подробности прочитанного.
— Все как и в оба предыдущих раза, — заметил Джон. — Признаки удушения. Кровь в прилегающих тканях предполагает, что он начал удалять кожу в первые же минуты после смерти.
Рик согнулся над ксерокопией отчета.
— Ну хоть не с живой. Довольно значительная часть мышц тоже срезана. Отсутствующие зубы извлечены вскоре после смерти. Не выбиты, а удалены профессионально.
— Получается, что, кроме хирургии, он обладает некоторыми познаниями в стоматологии. Черт, да кто же он такой? — в который раз спросил себя Джон, чувствуя зловещую тень у себя за спиной.
Рик поднял глаза, лицо его было бледно.
— Зачем ему понадобилось удалять часть зубов?
— Надо думать, следы заметает, — ответил Джон. — Старается максимально затруднить опознание. Лица нет, по зубам теперь тоже ничего не скажешь. Не хочет он, чтобы мы его поймали.
Рик принялся изучать изображения снятой кожи. На первой фотографии она лежала стопкой на земле рядом с трупом. Джон взглянул на картинку и отвернулся — сразу вспомнилось, как в гостях у бабушки ему пришлось есть рубец.
— Никаких упоминаний о накладных ресницах.