— В чем же именно?
Вопрос Мейрин прозвучал почти испуганно.
— Защищать тебя.
— О!
Она не сразу нашлась, что сказать в ответ. В одном сомневаться не приходилось: она сама загнала себя в ловушку.
— Нелегко защищать молодую леди, если та пешком бегает по горам Шотландии. Согласна?
Разговор принимал катастрофический характер.
— Освобождаю вас от данного сыну обещания! — торжественно провозгласила Мейрин.
Вождь молча улыбнулся, слегка покачал головой, и его серьезное, внушающее страх лицо волшебным образом преобразилось. Ах, Господи, да ведь он, оказывается, красавец! Самый настоящий красавец! Совсем не старый и не опасный, хотя и покрыт шрамами. Да, конечно, он опытный воин; невозможно даже представить, сколько врагов уничтожил в кровавых схватках. Да и вообще способен голыми руками сломать шею — уж ее-то шею точно.
На всякий случай Мейрин подняла руку и опасливо прикрыла горло.
— Освободить меня от слова может только Криспен. Думаю, он успел тебе сообщить, что Маккейбы никогда не нарушают обещаний.
— Да, именно так Криспен и сказал.
А еще торжественно поклялся, что его отец непременно ее защитит. Тогда, в минуты смертельной опасности, его забота казалась вполне естественной.
— Означают ли ваши слова, что мне нельзя уйти? — шепотом осведомилась Мейрин.
Не отводя пристального взгляда, горец глубоко задумался. Молчание продолжалось так долго, что она не выдержала и нетерпеливо переступила с ноги на ногу.
— Если бы я твердо знал, что ты отправишься в надежное, безопасное место, то не стал бы удерживать. Может, тебя ждет твоя семья?
Врать и говорить, что семья действительно ждет, не хотелось, а потому Мейрин предпочла промолчать. Маккейб вздохнул.
— Не таись, скажи, как тебя зовут. Объясни, почему Дункан Кэмерон хотел на тебе жениться. Да, я обещал Криспену защитить его спасительницу и готов это сделать, но прежде надо определить, откуда исходит угроза.
О Боже! Если ослушаться, он снова начнет беситься, вчера в ярости он едва ее не придушил. Кажется, ночь не охладила его пыл, каким бы невозмутимым он ни пытался казаться.
Сопротивляться открыто, как вчера, Мейрин не решилась и продолжила стоять молча, скромно сложив руки на груди.
— Пойми, я все равно узнаю правду, причем скоро. Так проще ли открыться самой и не тратить время понапрасну? Не люблю ждать, да и не привык. Терпения не хватает, особенно когда те, кто должен беспрекословно слушаться, проявляют ослиное упрямство.
— А я вовсе не должна вас беспрекословно слушаться! — опрометчиво возразила Мейрин и тут же испугалась собственных слов.