17 джумади 1153 года хиджры[36] войска выступили в сторону Амударьи, и через десять дней остановились на берегу реки в Келифе. Одновременно из Балха по реке начали подходить каюки. Надир-шах снарядил один из отрядов на другой берег, чтобы создать там надёжную опору для совместных боевых действий. Вместе с отрядом переправился один из министров, уроженец этих мест Хаким-бий-аталык. Через день он вернулся на каюках и привёз с собой правителей. Карши и Гиссара. Вассалы Надир-шаха выразили покорность, почтительность и преданность солнцу царей, за что получили богатые халаты и подарки. Надир-шах двинул войска вниз по Амударье, достиг Керки — места переправы через великую туранскую реку. Однако конная разведка принесла весть, что лучшее место для переправы на другой берег находится близ Чарджуя: оттуда самый короткий путь к Бухаре, и переправа не охраняется, ибо хан Бухары Абдул-Файз после недолгого сопротивления бежал, даже не оставив гарнизона. Надир-шах пригласил к себе Реза-Кули-мирзу:
— Сынок, возьмёшь с собой восемь тысяч конницы, пойдёшь к Чарджую и будешь ждать меня с основными силами, Али-Кули-дан хан пойдёт другим берегом и поможет нам, с помощью Всевышнего, переправиться на бухарский берег.
— Отец, но зачем тебе потребовалось назначать наместником в Хорасане Али-Кули-хана, если ты взял его в поход? — забеспокоился мирза.
— Племянник мой сделает своё дело и отправится в Хорасан, а ты же пойдёшь дальше со мной. Иди и выполняй приказание.
Мирза поднял в седло конницу и двинулся к Чарджую. Надир-шах вышел следом за ним через день. На следующей неделе чарджуйцы с городских стен с благоговейным страхом наблюдали, как из степи вместе с облаками пыли накатывались ванна за волной несметные полчища Надир-шаха. Скакали всадники с инками, катились запряжённые верблюдами лафетные пушки, шла верблюжья артиллерия с замбуреками[37] на горбах могучих инеров. Закованная в стальные кольчуги и шлемы, шагала пехота, неся на плечах старые и новые ружья — фузеи, закупленные в России и других странах Европы. Все эти бесчисленные силы располагались лагерями вдали от стен города, и лишь небольшая их часть — гуламы и гвардия шаха пожаловали в город по выстланной коврами дороге, которая тянулась от жёлтого шатра Надир-шаха до дворца чарджуйского бека — наместника бухарского хана в этих краях. Бек, сопровождая персидского шаха, склонившись перед ним, почти полз, едва поспевая за скакуном, на котором ехал Надир. Он помог ему слезть с копя и повёл во дворец. На стенах тут и там виднелись арабески, выписанные красной краской, возвеличивающие солнцеликого шаха. Отдохнув после трёхдневного перехода по пустынной дороге, Надир-шах призвал бека и его ближайших сановников: