— Я не убивал их, комиссар.
У него вышло так: Я. Не. Убивал. Их.
Но, глядя в его холодные глаза, Берт не мог отделаться от ощущения, что Табан лжет.
— Ну как там было? — поинтересовался Малле. Он знал, конечно, что комиссар приезжал снова. Все об этом знали.
— Как ты думаешь? — Натаниел саркастически усмехнулся. — Все вынюхивал, вертел носом, будто почуял след.
— Точно! — заискивающе проблеял Малле и рассмеялся. — Похоже на него.
Натаниел впервые ощутил, что Малле его боится. Иначе он хлопнул бы приятеля по плечу и заржал в полный голос. В последние пару дней он сторонился его.
Натаниел знал, что Малле тоже допрашивали, но тот, вопреки обыкновению, молчал об этом, как в рот воды набрал. Всему этому могло быть только одно объяснение — Малле его подозревает и отчаянно пытается избежать опасной темы.
«Трус паршивый», — подумал Натаниел, беря свой ящик. Он отвернулся от Малле и снова склонился над кустами клубники. Платок он забыл возле умывальника, и потные волосы падали ему на лицо. Неприятное ощущение. Приглушив окружающие звуки, он задумался. У комиссара на него ничего нет. На севере он вообще был под другой фамилией, с фальшивыми документами. Если только они проведут анализ слюны… Тогда он пропал. Жизнь в бегах. С Юттой. Готова ли она к этому? Ничего, его любовь защитит его. Он улыбнулся. Пока он любит ее, с ним ничего не случится.
Он работал сборщиком клубники! С этой мыслью Мерли бросилась домой. Если бы не мерзавец Клаудио, отправивший ее на поле купить клубники, ей бы ни за что не догадаться, что сухой цветок и листья, найденные ими в вещах Каро, были сорваны с клубничного куста.
И вдруг картинка прояснилась. Мерли часто видела сборщиков клубники, когда ездила на мельницу с Юттой. Многие покрывали волосы платками от солнца. Красная и сладкая улыбка — так вот оно что! Он ел клубнику!
Они не уберегли ее, потому что она играла в его игру. Он запретил ей говорить о нем, задавать вопросы.
Кто ты?
Все незаданные вопросы,
Все неспетые песни,
Девять непрожитых жизней…
А у тебя на устах
Жуткая красная и сладкая
Улыбка.
Теперь все стало ясно. Мерли бежала по улице и плакала. Люди шарахались от нее.
Берт перезвонил Имке Тальхайм.
— Какие новости? — спросила она.
— Мы, кажется, напали на след, — ответил он. — Но вы понимаете, что я не могу предоставить вам никакой информации.
Привычные слова.
— Я надеялась, что вы могли бы сделать исключение… для меня.
Для меня. Его сердце вдруг забилось быстрее.
— Это было бы вопреки правилам.
— Да… верно. — Она замолчала, потом прибавила: — Простите. Я просто с ума схожу от беспокойства. У меня такое чувство…