«Найди ее, Питер, – прошептал он громоздящимся вокруг пирамидам салфеток. – Найди ее, мой король».
Деннис знал, что пора прятаться. Скоро замок проснется, конюхи отправятся в конюшни, прачки – в прачечную, кухарки – на кухню. При мысли о кухне у Денниса опять заныло в животе. Теперь и репа казалась ему необычайно вкусной.
Он прошел вглубь и укрылся в дальнем углу хранилища. От салфеток шел сладкий сухой запах залежалости. Он разложил их стопку на полу, а еще одну подложил под голову. Это было не самое роскошное ложе, но после долгого пути и всех ночных страхов спать ему хотелось еще сильнее, чем есть. Скоро он спал, и прежде чем мы на время оставим его, хочу пожелать тебе, читатель – пускай твой сон будет таким же сладким и безмятежным, как его сон в ту ночь.
В субботу вечером, когда Деннис замирал от ужаса на поле, когда черная тень мыслей Флегга пронеслась над ним, Бен Стаад и Наоми Ричфул расположились на ночлег на заснеженной пустоши милях в тридцати от бывшего дома Андерса Пейны.
Они разбили временный лагерь. Пока Бен натягивал палатку и разводил огонь, Наоми отвязывала собак. Потом она варила в котелке оленину. Они молча поели, и девушка вернулась к собакам. Лайки уже спали, все кроме Фриски, ее любимицы. Фриски поглядела на хозяйку своими почти человеческими глазами и лизнула ей руку.
«Хорошо поработала, милая, – сказала Наоми. – Теперь спи. Лови лунных зайцев».
Фриски послушно положила голову на лапы. Улыбнувшись Наоми вернулась к огню. Бен сидел там, обняв руками колени; лицо его было задумчивым.
«Скоро снег».
«Я так же хорошо предсказываю погоду, как и ты, Бен Стаад. Феи водят хоровод вокруг головы принца Эйлина».
Бен посмотрел на луну и кивнул. Потом опять стал глядеть в огонь.
«Знаешь, я видел плохой сон. Сон о.., о том, кого лучше не называть по имени».
Наоми зажгла сигару и предложила другую Бену, но он покачал головой.
«Мне, похоже, снился тот же сон», – сказала она, пытаясь говорить равнодушно, но в голосе ее слышалась тревога.
Он в недоумении уставился на нее.
«Да. Во сне он смотрел на какую-то блестящую штуку и произносил имя Питера. Я не из тех неженок, что вопят при виде мыши или паука, но от этого сна мне захотелось кричать».
Вид у нее был смущенный.
«Когда это было?»
«Две ночи назад».
«А мне это снилось четыре ночи назад. И не думай, что я буду над тобой смеяться и обзывать плаксой-ваксой. Я тоже чуть не заорал».
«Эта блестящая вещь.., он потом ее погасил. Как ты думаешь, это свеча?»
«Нет, сама знаешь, что нет».
Она кивнула.
«Это что-то гораздо хуже… Знаешь, я, пожалуй, возьму сигару».