Она дала ему сигару, и он прикурил от костра. Они сидели молча, глядя, как ветер разносит искры огня, которые гасли, как непонятный блеск в их сне. Вокруг было темно, очень темно. Бен подумал, что снегопад будет сильным.
Наоми будто прочитала его мысль:
«Похоже, будет буря, какой и старики не помнят. Как думаешь?»
«Похоже».
Нерешительно, совсем непохоже на свою обычную резкую манеру, она спросила:
«Бен, что означает этот сон?»
Он покачал головой.
«Не знаю. Ясно, что Питер в опасности. Если это означает что-то еще, то мы должны спешить, он взглянул на нее в упор, и ее сердце чуть подпрыгнуло. – Мы можем достичь фермы сегодня?»
"Должны. Но никто, кроме Бога, не знает – не сломает ли собака ногу, не нападет ли на нас медведь-шатун из леса. Но если все будет в порядке, мы будем там. Я поменяла всех собак, кроме Фриски, а Фриски не устает.
Снег может нас остановить, но, я думаю, он задержится.., и чем больше он задержится, тем сильнее в конце концов будет. Но что мы будем там делать, если твой приятель не вернется?"
«Не знаю», – Бен вздохнул и потер рукой лоб. Что толку гадать? Пейна отправил Денниса в замок, но как он проникнет туда? И где будет прятаться?
«Бен!»
«Что?» – ты отвлекся от своих мыслей.
«Ты о чем сейчас думал?»
«Ни о чем».
«Нет, думал! У тебя глаза блестели».
«Правда? Должно быть, о пирогах. Ладно, пора спать. Нам нужно тронуться как можно раньше».
Но в палатке, подле сладко спящей Наоми, он долго еще не мог уснуть. В замке полно мест, где можно спрятаться. Но два места особенно хороши, и именно там он может скорее всего найти Денниса.
Наконец он уснул.
И ему приснился Флегг.
Воскресным днем каждый житель Делейна хотя бы раз в тревоге взглянул на север. Все соглашались, что будет невиданная буря. Тучи сделались тускло-серыми, цвета волчьего меха. Стало теплее, и впервые за недели начали таять сосульки на крышах, но старожилы говорили, что их не одурачишь. Быстро похолодает, и часа через два, самое большее через четыре, пойдет снег. И он будет идти, говорили они, не день и не два.
В три часа те фермеры, что еще сберегли свое добро и свои фермы, начали загонять скотину в сараи. Коровы недовольно мычали, они впервые за долгое время смогли извлечь из-под подтаявшего снега прошлогоднюю траву. Постаревший, но еще бодрый в свои семьдесят два, Иосиф распорядился загнать в конюшню королевских лошадей. Женщины, то и дело поглядывая на небо, спешили высушить белье на свежем ветру. Но белье не сохло; воздух был слишком влажным.