— Не хами... Были дела... Надо поговорить тет-а-тет.
— Ты запил, что ли? Голос какой-то странный... Или обидел кто? - решительно возмутился Пашка. - Братан, спрашиваю, как на духу: тебя обидел кто? Мои ребята ему разом глаз на жопу натянут, только скажи!
Не может Пашка так брехать, решил Андрей. Значит, правильно он себя повел и никого не сдал. Им нужен был Пашка, а не Андрей.
Договорившись о встрече, Андрей повесил трубку и пошел в комнату. На диване сидела Наташа, рассматривая его фотографии, где он был заснят с сослуживцами на атомоходе. Тугая юбка, загорелые стройные ноги, блузка с распахнутым воротом - Андрей невольно представил, как это очаровательное создание занимается с ним любовью. Но потом мысли опять вернулись на прежние рельсы. Неужели это она навела тех парней на него? Для чего, по чьей просьбе? Странно все это. Вокруг, казалось бы, все свои, и ни о ком не хочешь подумать плохо. Но кто-то организовал его отсидку в кутузке?!
— Можно тебя спросить, только ты не обижайся. — После того, как Андрей присел рядом и закурил, спросила его девушка. - Болтают про вас, подводников, всякое, что, мол, с сексом у вас из-за радиации ... э-э-э... возникают проблемы... Ты не подумай, ты мне любой нравишься, ты настоящий...
Андрей заулыбался. В отношении североморских подводников у иных обывателей устойчиво бытуют как минимум два предубеждения. Первое: они на Севере гребут деньги лопатой, а второе, что у подводников существуют мужские проблемы.
И первое, и второе было в корне неверно. Никаких суперокладов в подплаве не существовало. Определенные надбавки, конечно, имелись, но они несоизмеримы со смертельным риском, которому подвергают себя люди, регулярно погружаясь в океанскую пучину. Трагедии субмарин "Комсомолец" и "Курск", экипажи которых, где частично, а где полностью, даже не смогли спасти, тому наглядное подтверждение.
Что же касается повышенного радиационного фона на современном подводном корабле и тем более его последствий для человека, то это чистой воды вымысел. Всю многолетнюю корабельную службу, находясь в метрах 30 — 50 от двух ядерных реакторов, Андрей никогда не замечал каких-то особых отклонений в своем здоровье. Женщины тоже не жаловались. А вот когда он приезжал в отпуск на родину, экологии которой порядком досталось от чернобыльских взрывов, он первые дня три остро ощущал эхо трагедии собственной щитовидкой, чувствительно реагировавшей на воздух отечества.
Андрей не стал все это рассказывать девушке, а лишь запросто заметил, мол, сейчас он примет душ, а потом у нее будет непосредственная возможность проверить на практике свои сомнения.