– Мариночка, ты опять не права, – спокойно ответил я, уже не опасаясь за дальнейшую судьбу кофейной чашки. – Это мой наследник расстарался…
– Причем здесь он? – фыркнула секретарша, попутно стянув сигарету из моей пачки.
Я дал ей прикурить, бросил золоченый “ронсон” на край стола и заметил:
– Слышала звон, да не знаешь, где он. О, давай, если ты не права, выставишь еще одну чашку кофе.
– Обойдешься, – решительно отрезала Марина. – Я отвечаю за твою безопасность. Не хватало, чтобы у тебя сердце прихватило, как ночью у генерального менеджера. Твоего Костю стоило кастрировать перед свадьбой, чтобы ему подобные на свет не выползали. Всей фирме лучше подарка не придумать. Вместе с остальным миром
– Причем здесь менеджер? – начинаю вспоминать события ушедшей ночи. – Мой Гарик был шафером, Вергилис по народному обычаю похитил невесту, стал требовать выкуп. Гарик с ним поторговался, у Вергилиса прихватило сердце. Ты просто на Костю бочку катишь.
Марина весьма выразительно посмотрела на меня. Я тут же повел себя так, как положено бизнесмену в подобной ситуации:
– О второй “скорой” могу только догадываться. Но не больше того. Потому что присутствовал лишь при начале семейной сцены. Действительно, припоминаю, во время свадьбы какой-то голубой целовал взасос менеджера, а его супруга повисла на обоих с ревом, перекрывшим ансамбль “Бородачей”. Но потом я вышел с Гариком, чем закончилась эта любовь – не ведаю.
– Пошел, значит, вторую “скорую” организовывать. С помощью ребенка, – не сдалась Марина и на всякий случай напомнила:
– Это твоя последняя порция…
– В жизни? – нарочито расширяю глаза.
– Сегодня, – не поддалась на мелкую провокацию секретарша и тут же в который раз позаботилась о моем бесценном здоровье:
– Ты бы отдохнул. Тем более, на фирме пусто. Все от свадьбы отходят.
– Кроме тебя. Пропустила такое мероприятие. Выговор тебе объявляю. В приказе. И лишу премии по итогам квартала.
– Квартала, где стоит наша фирма? – съязвила Марина, погасила сигарету, поднялась из кожаного кресла “Зорба”, звякнув своими побрякушками, и заметила:
– Тебя порой понять невозможно.
– Это оттого, что я белый ворон, – бормочу себе под нос после того, как секретарша плотно прикрыла дверь кабинета.
Действительно, белый. Не потому, что мой бизнес чист, как простыня невесты перед первой брачной ночью. В наших условиях реальнее увидеть Кин-Конга на привокзальной площади, чем бизнесмена, ведущего дела согласно фантастическим законам и пришибленным инструкциям. Да если бы я и другие люди торговали так, как требует законодательство, мы бы не в мягких кожаных креслах сидели, а приминали задницами паперть, издавая вместо указаний жалобные вопли: “Подайте, Христа ради”. Представляю, какую бы кровопролитную войну пришлось вести, чтобы занять место на этой паперти. А зачем? Кто бы нам подавал, те, которые еще ноги волочат исключительно благодаря опять же таким, как мы? Замкнутый круг получается. Всеобщее вымирание. Недалекие люди считают, что в нашем парламенте собрались одни болваны. Как раз наоборот, там умнейшие люди. Создают заранее невыполнимые законы, большую часть экономики загнали в тень. Ну и что? Ничего. Людям по полгода не выплачивают зарплату, однако хоть один случай голодной смерти пока не зарегистрирован, и обмороков от недоедания среди улиц не происходит.