Нащупывали партизанские тропы симферопольцы и ялтинцы, что до поры до времени тайно били фашистов при любой возможности. Они жаждали открытого боя.
Кто-то у Мекензиевых гор обстрелял фашистский эшелон. Через день поближе к Бахчисараю расколошматили немецкий обоз. Какие-то бойцы в немецкой форме врываются в села, уничтожают всех фашистов и лихо празднуют свою победу. Говорят, ребята эти рослые, красавцы, некоторые из них разговаривают по-русски с акцентом.
Деревенский дед Андрей Бирюков пришел в лес.
— Дед! Стой! — остановил его человек с автоматом.
— Кацо, не бойся!
Повели деда по тропке в шалашик. Навстречу крепкий мужик черноглазый, черноусый и с окладистой красивой бородой. Он с места:
— Знаешь, где Македонский?
— Откуда мне-то знать?
Петр Гвалия — это был командир загадочной группы — не стал мешкать, а быстренько написал записку и отдал деду:
— Передать Македонскому.
— Да ты что! Я мирный человек.
— Хорошо. Можешь уважить? Придет в село партизан — вручи. Не придет сожги!
Через день записка — у Македонского.
Оказалось, что эти бойцы были завербованы немцами в концлагере. Согласились только для того, чтобы при первом же случае податься в лес. Так и поступили.
Вот это и доказывал Гвалия, бывший майор Красной Армии, Македонскому.
— Убеди, что так! — коротко заявил Михаил Андреевич.
— Приказывай!
Рейд майора Гвалия по тылам — нож в фашистскую спину.
Идет рота как рота — в немецкой форме и при оружии. И вдруг она бьет «по своим».
Гвалия и его партизаны очистили многие предгорные села от оккупантов.
Жили весело — с музыкой, пляской.
Славный был отряд. Сам майор Гвалия погиб в решающих боях за Крым.
Когда наши войска плотно обложили Крым с суши, высадили под Керчью десант, в лес двинулись селами стар и млад. Отряды вырастали, как боровики после теплого предосеннего дождя.
Сперва в заповедных лесах сформировалась бригада под командованием Македонского, но через месяц бригад было уже три. Так родилось знаменитое Южное соединение с тысячами партизан и пятитысячным тылом гражданского населения.
Снова, блеснул талант Михаила Андреевича. Он понял: главная слабость соединения — его гражданский тыл. Фашисты нацелятся именно на него: почти каждый второй партизан имел в тылу семью.
Македонский выделил тылу наиспособнейших организаторов: Бережного, Шмелева, Рябошапку, Минько…
Не было дня, чтобы лично не проверил: а как тыл? Думал о тыле укрепляя все соединение.
В решающих боях все то сказалось и на пользу леса.
Бывший рядовой бухгалтер стал не только воином, но и политиком — как требовала обстановка.