— Хи-хи, так его. Знай наших, — повредничала я.
— Торжествовала я недолго, — мама невесело усмехнулась. — Агарн ворвался в дом моего отца. Я, как и все эти дни, находилась у постели Кирана, выхаживая его. Мы всегда были очень близки, и знаешь, когда мне было плохо, я приходила к нему, и мы делили боль на двоих. Когда нам было радостно… радости становилось вдвое больше. И я постоянно была рядом, потому что даже раны его заживали быстрее, если лечила их я. Так вот… Агарн ворвался в спальню Кирана, схватил меня, перекинул через плечо и унес…
Это был последний раз, когда я видела брата живым… Последний раз, Кирюсь.
Потрясенно молчу. Икас, словно пытаясь поддержать, подошел, ткнулся носом в плечо. Машинально погладила зверя, не отрывая взгляда от мамы.
— Вот так я и стала женой хассара Айгора, — прошептала мама. — Не первой — в знак наказания, но и не седьмой, как намек на то, что одно мое слово и… и я стану единственной.
Некоторое время мы молчали. Я, так как горло сжало спазмом и сказать ничего не могла, и мама, словно переживающая те события заново…
— По традициям Иристана, — продолжила мамуля, — после брака женщина обязана месяц держать двери спальни открытыми. То есть я была не вправе отказывать хассару. Ни в чем. Однако даже не думай, что эта традиция как-то защищает женщину. Никак!
Обычно этого срока достаточно, чтобы женщина забеременела…
— Ты забеременела мной? — тихо спросила я.
Мама отрицательно покачала головой и прошептала:
— Моя мать эйтна… зная, о моем отношении к хассару, она сделала все, чтобы я не понесла. И прошел месяц, наполненный его нежностью и терпением, ласками и признаниями, просьбами и подарками, но… Прошел указанный срок, и я с огромным наслаждением закрыла дверь перед его носом!
— Ого! — только и сказала потрясенная я.
— Самое приятное для моей гордости воспоминание за всю мою семейную жизнь, — с усмешкой сказала мама.
— Он был в ярости? — злобно так интересуюсь.
— В неописуемой. — Мама едва заметно улыбнулась. — Изломал дверь, оставил несколько вмятин на стенах но… но традиции Иристана хассар нарушить не посмел и я сладко спала всю ночь, зная что где-то по коридорам злобной тенью мечется Агарн.
— Я представляю… А что было дальше?
— Дальше? — мама улыбнулась. — Дальше мне требовалось выждать еще два месяца, закрывая двери в свою спальню каждую ночь, и Агарн был бы обязан вернуть меня отцу…
— Но этого не случилось, — догадалась я.
Мама отрицательно покачала головой, потом тихо продолжила рассказ:
— Мне было семнадцать, я очень скучала по родным, а хассар Айгора был все же очень красивым, сильным и любящим мужчиной… И что-то начало меняться, в моем отношении к нему, Кирюсь. Мужчины Иристана умеют желать и умеют заставить женщину поверить в то, что любят. Агарн действовал расчетливо — осознав, что подарками и просьбами от меня ничего не добиться, он попросил быть его партнером во время тренировок. Мне следовало отказаться, Кирюсь, я ведь понимала, что совсем не нужна ему для тренировочных боев, но… Я так устала от жизни на женской половине. От постоянной трескотни его остальных жен. От безделья… В доме отца я несла обязанности и воина, ежедневно тренируясь не менее восьми часов, и хозяйки… ведь мама стала эйтной, а другую женщину назвать женой отец не пожелал. А тут… и я согласилась, а он с трудом подавил довольную усмешку.