Однако едва начало смеркаться, как хозяин засобирался куда-то.
— Куда это ты, на ночь глядя? — поинтересовался Илейко.
— Как это — куда? — хмыкнул в ответ Лаури. — Пойду погляжу на эту черную тропу. Если действительно черти там шалят, хоть знать буду. Предупрежден — значит, вооружен. Всю жизнь рядом прожил, только байки слыхал. А вот ведь как случилось: приятель сгинул именно в это месте. Как же по соседству злодейство терпеть? Мне не убудет.
— А если убудет? — спросил Илейко. — Возьми меня с собой, я могу пригодиться. Одна пара глаз — хорошо, а две — лучше.
Лаури не заставил себя уговаривать. В лесу с медведями он всегда находил общий язык, рогатину в бок — и будьте любезны. А тут могло сложиться и так, что привычный разговор не прокатит: увидел лихо, да и ходу оттуда, чтобы не порвали на части. Пес его знает, что на этой черной тропе делается. Вдвоем легче, всегда можно посоветоваться. Или, положим, выведать, какая судьба уготована. Начнут товарищу голову отрывать — знать, не ко двору пришлись, извиняйте, в другой раз зайдем.
Добрались они до места в лучшем виде, ничто не тревожило и не пугало. Миновали тихое кладбище, перешли по дровням ручей, дорога привела почти к берегу реки. Спуск к воде густо пророс кустами, в которых копошились сойки. Птицы прыгали с ветки на ветку, временами трещали что-то на своем птичьем языке и прекрасно довольствовались обществом исключительно самих себя.
— Вон, это и есть черная тропа, — Лаури указал на неширокую полоску суши, свободную от любой растительности, которая пересекала дорогу и упиралась прямо в реку. — Там у воды я и нашел шапку.
Если не считать того, что кусты как-то неестественно категорично не росли на этой "тропе", то все выглядело обыденно и по-земному. Никаких следов потусторонних сил. Просто неизвестно было, что искать. Илейко пожал плечами, прошелся по этой стежке взад-вперед, но ничего не почувствовал. Начиналась она с леса и спускалась прямо к воде. Может быть, какой-нибудь звериный водопой?
А Лаури в это время оборудовал лежку под ближайшей осиной: натаскал лапнику, установил упоры, и получился шалаш. Для двоих было места предостаточно. Они перекусили захваченными с дому продуктами, Илейко забрался внутрь хижины, якобы проверить, как она подойдет под его размер и потерял сознание. Вообще-то он просто заснул, но это случилось так внезапно, что сам и не заметил. Только что сгущался вечер, и он блаженно вытягивался на мягкой хвое после долгой дороги, а уже Лаури пихает его в бок, и вокруг — тьма, хоть глаз коли.
— Смотри, урхо, огни плывут, — прошипел бортник ему на ухо почти по-змеиному.