Уже намереваясь покинуть спальню, я заметил, что портьеры, закрывающие целую стену, шевелятся у самого пола, и почувствовал на лице дуновение воздуха вроде сквозняка. Поколебавшись, я все-таки поддался любопытству и неуверенно отвел занавесь в сторону.
Передо мной открылся вид на северо-восток, где на крыше здания была устроена диагональная терраса. Кусты и деревца, высаженные в огромные кадки, раскачивались на ветру, а на поверхности декоративных прудиков поднимались волны всякий раз, когда налетали порывы ветра. Скользящую вверх-вниз оконную раму кто-то оставил приподнятой примерно на толщину пальца. Не следует ли ее опустить? Если направление ветра изменится… Хотя какое мне дело? У сэра Джейми наверняка есть дворецкий, или мажордом, или еще кто-нибудь, кому положено беспокоиться об этом по долгу службы. Уже собираясь опустить занавеску и оставить все, как есть, я вдруг заметил чей-то силуэт на темном краю террасы, там, где тонкие, прямые перила оставляли открытым для обзора небольшой участок.
Молния. Когда вспоминал об этом позднее, я думал, что как раз молния и осветила тогда террасу, что именно гроза помогла мне увидеть ее стоящей во тьме и что все остальное произошло исключительно благодаря вспышке, которая озарила в ту ночь ее Таинственный Силуэт. Но ничего подобного на самом деле не было. Просто светили огни пришибленного грозой города. Иногда реальность недостаточно готична.
Потом я разглядел: то была женщина, стоящая метрах в четырех от меня под навесом, прикрывающим часть террасы. Стена пентхауса с одной стороны защищала ее от ветра. Но только с одной: я видел, как хлещут ее вихри дождя. В темноте она выглядела худенькой и хрупкой. Руки сложены на груди. Ветер трепал подол ее длинного платья, и когда мои глаза привыкли к темноте, я заметил, что прядки волос бьют ее по щекам и взмывают над головой мимолетными языками затухающего пламени.
Я понял, что она догадалась о наличии тайного соглядатая, — полоска серебристого света упала на плитки у нее под ногами, когда я отдернул портьеру; женщина оглянулась и посмотрела мне прямо в глаза. Она простояла так несколько мгновений, затем наклонила голову набок. И я вспомнил женщину в длинном черном платье с необычным лицом. Я узнал ее, но не смог разглядеть ее глаз.
Теоретически даже после этого я мог просто отпустить портьеру, прошлепать, пьяно оскальзываясь, вниз по лестнице и присоединиться к обществу. Но слишком уж редко подворачивается нам такая возможность, словно срежиссированная самой судьбой. Даже если вы не читали ни о чем подобном в романах и не видели подобных сцен в кино или по телевизору, если вы вообще никогда ничего не читали и не видели в своей жизни, вы все равно почувствуете, как сама ситуация побуждает вас к действию, чтобы воспользоваться предоставленным шансом, потому что поступить иначе означало бы расписаться в собственной никчемности. А может, я просто клюнул на фамильярничанье сэра Джейми, мы, мол, оба — любители рисковать. Так или иначе, я просунул пальцы в щелку и поднял тяжелую оконную раму.