Ей предстояло выбрать все досье на пациентов с фамилиями, похожими на испанские, и подходящих по возрасту — от пятидесяти и старше. Все равно что искать иголку в стоге сена. Если Феро унес ноги и тем более если он сам затеял расследование, он прихватил досье на старого идальго. И вообще, с чего она взяла, что фамилия у него испанская? У южноамериканца вполне может быть немецкая, русская или итальянская фамилия…
Сначала надо завершить обход квартиры. Жанна, вся в испарине, вышла из комнаты. В конце коридора была спальня. Двуспальная кровать. В левой стене — встроенные шкафы. Напротив кровати плазменная панель. Теперь ясно, что Феро жил здесь. Она обратила внимание, что ни на стенах, ни на прикроватном столике нет ни одной личной фотографии.
Противоречивые чувства охватили Жанну. С одной стороны, это открытие ее обрадовало. У Антуана Феро не было семьи. Ни жены, ни детей. А с другой, при мысли о его одиноком существовании, сосредоточенном вокруг рабочего кабинета, ей стало не по себе. Феро жил как студент. Без удобств. Без тепла. Без размаха. Такая жизнь не будоражит воображение. Но разве сама она живет иначе?
Она заглянула в выдвижные ящики. Трусы. Носки. Рубашки. Все темное. Вещей так немного, что сразу ясно: хозяин в отъезде. За раздвижными дверцами — гардеробная. Несколько костюмов из черной шерсти. Настоящий гардероб похоронного агента. Может, все свои легкие цветные вещи он забрал в Никарагуа?
Жанна продолжила осмотр. На полу у кровати валялись книги. «Пустая крепость» Бруно Беттельгейма. «Волшебная гора» Томаса Манна. «Евгений Онегин» Пушкина. Она полистала их. Потрясла. В надежде, что книга заложена фотографией. Ничего. Заметила письменный столик, втиснутый между окном и плазмой. Без компьютера. Она открыла ящичек. Перерыла блокнотики, листки и прочий бумажный мусор. Ничего. Феро растворился вместе со своими секретами.
Она прошла по коридору. Мокрая от пота майка липла к телу. Жанна нашла кухню и сунула лицо под холодную воду. Эта комната походила на все остальные. Чистая. Холодная. Безликая. Открыла холодильник: пусто. Прошла в ванную. То же самое. На полках — ни косметических средств, ни зубной пасты. В голове промелькнуло дикое подозрение: а что, если Феро жил здесь только в будни, а по выходным возвращался к семье, в роскошный особняк где-нибудь в Провансе? Но нет, тогда были бы фотографии, детские рисунки, письма. Феро — настоящий фанатик психиатрии. Одинокий человек, увлеченный лабиринтами мозга, «венской революцией», механизмом отцов.
Она вернулась в каморку с папками. Снова встала на стул и принялась за поиски. Вскоре она приноровилась. Надо направить свет фонарика в нужную сторону. Подхватить стопку папок. Положить ее на согнутую руку. Открыть первую страницу папки правой рукой, чтобы увидеть фамилию пациента. За два часа Жанна отобрала пять папок, подходивших к человеку, каким она его себе представляла.