Посланник, расслабленный после близости, да под влиянием гипнотического дара Веронии рассказал ей о принце. «Лооске можно доверять, им Этрусия до того места, чем я только что попользовался. Давно держал эти сведения в тайне, скрывал от Гросса, переживал. Теперь рассказал и полегчало», — примерно так Стригант объяснял сам себе несвойственную ему откровенность.
— Что!? — поразилась Стандор, слушая доклад, — не может быть!
«Вот почему Флорина говорила о его способностях! Она не с островов, а из Этрусии его вытащила! Или с островов, куда он убежал, от них недалеко. Ну, Верховная!», — эти мысли, разумеется, не озвучила.
— Таким образом, сестра, он сейчас с мятежниками добывает себе венец, — бесстрастно закончила Верония, пропустив возглас «не может быть».
Она гордилась собой. Правда, вопрос со жрицей, которая сняла метки с разведчиков, оставался открытым, но задания найти её не поступало, и вряд ли поступит. Стандора вполне удовлетворили сведения о судьбе раба.
Викария — не Следящий, который не доложит одни только умозаключения, как неоспоримый факт. Ей хватило рассказа подчиненной, чтобы с легким сердцем направиться к Верховной.
Выслушав доклад, Флорина расцвела необычной для неё коварной улыбкой:
— Спасибо, сестра, я знала, что ты справишься. Можешь быть свободной.
— Но, сестра, — осмелела Викария, — та жрица, которая помогала рабу, осталась неизвестной.
Верховная вдруг рассмеялась:
— Ты еще не поняла? Это он сам, глупая, все сам сделал! Он нас на дух не переносит, неужели не понятно? Ты же служкой учила, что чувствует раб. Забыла? Такое не прощается, — произнесла неожиданно жестко и Викария похолодела:
«Это она о ком? Обо мне, потому что забыла или… вразуми, Пресветлая!»
— Он, ранее не склонный к Силе, стал учеником Хранящих, владеет магией Призыва. Такого не бывает, верно? Да он такой чужой, он столько знает… все, больше объяснять не буду. Иди, служи, у тебя полно дел. Понадобишься, позову.
Стандор вышла в полнейшем недоумении. Особенно засело слово «чужой». Что это значит? А как быть с беглыми разведчиками? Вернуться и спросить у Верховной, не решилась.
«Все, Владимир — варвар из неизвестного мира, ты у меня вот где!», — рассуждая в приподнятом настроении, Флорина сжала кулак, — «спасибо, Пресветлая! Ты привела меня к нему там, на длинной «тропе», и сейчас. Я поняла твою волю, Томила — лишь испытание. Благодарю за благоволение и жду приказа…».
Меж тем явление Богини дело непредсказуемое, времени у Богов — вечность, поэтому принялась строить планы собственного мщения, начиная от коварной мести его близким, до раскрытия истинного происхождения чужака «глупым варварам-этрускам»: