Детина по имени Димон отвернулся от разбитого окна и плотоядно улыбнулся:
– Вот и отлично! Сейчас поболтаем по душам с нашими новыми дружками…
– Что вам от нас надо? – рискнула я подать голос.
– Что надо? – Димон вытащил из кобуры пистолет и, играючи подкидывая его на ладони, приблизился ко мне. – Картина нам нужна! Где она?
У моего виска оказалось дуло пистолета.
– Не знаю, – пискнула я, и ведь главное, что в этот момент я ни капельки не врала.
О местонахождении картины знал только Марк, но он, паршивец, упрямо молчал.
Димон толкнул меня на ближайший стул, демонстративно положил пистолет на столик, разделявший нас, сам схватил второй стул, развернул к себе спинкой, сел верхом и уставился мне в глаза:
– Куда картину дели?
– Кто вы такие? Кто вас прислал? Давыдов? – задавала я вопросы, не надеясь на ответ.
– Здесь спрашиваю я! – гаркнул Димон и стукнул кулаком по столу. Боевой ТТ подпрыгнул на столешнице. Я проследила за ним взглядом, в голове щелкнуло, но я и виду не подала – тут же отвернулась. Только чуть шевельнула связанными руками, ухватилась за кончик веревки, потянула…
– Где картина? – горлопанил между тем Димон.
– У нас ее нет, – слабо подал голос Марк.
Все тут же обернулись к нему, я же еще энергичнее продолжила развязывать веревки.
– Слышал, Макс, что он говорит? – больше прежнего озлобился Димка, поднялся со стула и вплотную подошел к Марку. – У них нет картины.
– У нас и правда нет картины, – стоял на своем мой попутчик.
– А у кого она?
– Дело было так, – начал спешно объяснять Марк. – Я должен был украсть картину, передать ее своему напарнику, а сам до поры до времени водить за нос Давыдова. Понимаете? Мы только делали вид, что картина у нас, на самом же деле… – рассказывал он давно придуманную сказку. – На самом деле картина у другого человека.
– И у кого же?
– У Ника. У Николая Сафронова. Я отдал картину ему!
– У Ника, слышал Макс?! – хохотнул Димон, потом резко схватил Марка за грудки и с силой встряхнул. – У Ника ее нет! – выплюнул он, круто развернулся и накинулся на меня: – Где картина?!
Он с силой схватил меня за раненое плечо, из глаз моих чуть не брызнули слезы. Это было последней каплей. Я с такой яростью пнула в живот своего обидчика, что он кубарем отлетел в другой угол комнаты. Все остальное было делом техники – я рванула путы на руках, схватила со стола пистолет и, прежде чем подручные Димона успели что-либо предпринять, наставила на них заряженный ТТ.
Превращение невозмутимой Женечки Охотниковой в бешеную стерву произошло за полсекунды.
– Живо оружие на пол! – рявкнула я. – Шевелитесь!