— Пойдите вниз и успокойте женщин, — приказал командир Когану. — Рассказывайте им сказки, пойте песни, придумайте, что хотите, черт возьми, но удержите их там, и чтобы не было истерики. На палубу не выпускать никого, хотя бы для этого пришлось применить силу. Понятно?
Миша Коган, цепкий, как кошка, метнулся по железному трапу вниз, перебежал через палубу, скрылся в люке. Крышка люка плотно захлопнулась за ним. А неистовая гонка по реке продолжалась. Бомбы со свистом ложились вокруг монитора. Вцепившись в штурвал, Громов ворочал корабль то влево, то вправо. Кильватерная струя за кормой напоминала путаный заячий след.
Только перед самым рассветом «Железняков» избавился от преследователей.
В шесть часов утра монитор вошел в Азовское море.
В тот же день в Ейске железняковцы распрощались со спасенными. Овидько и Василий Губа снесли на берег морячку Валю. Когда санитарная машина увозила ее в госпиталь, она улыбалась и говорила, что не позже чем через десять дней вернется в свой батальон. Глаза ее — сияли.
— Мы еще встретимся! — крикнула она на прощанье.
— Конечно! После победы! — ответили ей.
…Перед нами были новые битвы…
Да, наш корабль действительно ходит под счастливой звездой! По всем законам, и понятиям мирного времени нам давно положено лежать где-нибудь на дне реки или моря, а по опрокинутому днищу монитора должны были бы бегать крабы и раки. Судьба наша удивительна и необычайна. Наши машины, орудия, а главное — люди все выдерживают, не изнашиваются. Семьдесят матросов и офицеров после мирного Днепра прошли с жестокими боями огненные Дунай, Буг и Дон! А теперь мы, по приказу командования, с боем прорвались в Кубань. Фашист хозяйничает в кубанских степях и рвется к Кавказу. Наша задача — помешать врагу подбрасывать подкрепления и боеприпасы. Наш крошечный корабль в тылу у врага. Флот далеко от нас, в черноморских портах. Морская столица — Севастополь — в июле пала. (Мы об этом узнали по радио и склонили головы перед непревзойденным героизмом его защитников. Как мы хотели бы походить на них!) Но и тут, в широкой полноводной Кубани, среди необозримых степей, мы чувствуем себя частицей Черноморского флота со всеми его гордыми традициями. Ни один из нас не думает о смерти, хотя встречается с ней каждый день.
В кубрике я застал Василия Губу за учебником алгебры.
— Зачем вам сейчас алгебра? — спросил я его.
— Как зачем? Поотстал я. Воевать кончим, пойду учиться. Вот и нагоняю…
Читают и учатся многие, если не сказать — все. Один читает Гоголя, другой — Станюковича. Библиотечка корабля — правда, пополнять ее неоткуда — вся нарасхват. Учатся и читают. Читают и учатся. А почему? Да потому, что все на «Железнякове» уверены: пусть врагу удалось подобраться к самому сердцу России, все равно победа придет не к нему, а к нам. Мы завоюем ее собственной кровью, нашу победу. И каждый из нас живет одной мыслью: что он станет делать, когда кончится война?