Хардкасл мрачно кивнул.
— Но при этом в газетах о преступлении не появилось ни слова, — заметил я.
— Происшедшее удалось сохранить в тайне от журналистов, — пояснил Хардкасл. — Нам нужно время, чтобы допросить всех перекупщиков, специализирующихся на редкостях подобного рода, прежде чем в прессе поднимется крик.
— Вы имеете в виду Моррисона, по кличке Пыльный, и подобных ему?
— Именно так, мистер Холмс, — кивнул инспектор, — мы перерыли всё — и результат нулевой. Мы в тупике.
— А насколько ценен пропавший документ? — спросил я.
— Сложно сказать, — пожал плечами Хардкасл. — По мне, доктор, он и гроша ломаного не стоит, но для специалиста, знающего толк в подобных вещах, он бесценен. — Вдруг полицейский подался вперёд, и его лицо исказилось, словно от приступа зубной боли. — Честно говоря, мистер Холмс, я не знаю, что делать. Я очень надеюсь, что хотя бы вы сможете пролить свет на это дело.
— С огромным удовольствием, Хардкасл, — отозвался Холмс, искоса посмотрев на меня. — Вы прекрасно знаете, что я всегда рад помочь полиции.
Инспектор просиял и с явным облегчением вздохнул.
— Превосходно, — промолвил он. — У дома ждёт кэб. Если вы будете столь любезны, мы можем прямо сейчас отправиться в Британский музей. Куратор египетского отдела сэр Чарльз Паджеттер расскажет вам об этом несчастном папирусе всё, что вы захотите узнать.
— Замечательно, — воскликнул Холмс, скидывая халат. — Уотсон, вы с нами?
— Разумеется.
— Тогда, друг мой, надевайте пальто, хватайте шляпу и трость. Нас ждёт Британский музей!
Глава вторая
ЛЕКЦИЯ СЭРА ЧАРЛЬЗА
— Некогда, разумеется, я был завсегдатаем Британского музея. В молодости, только перебравшись в Лондон, я снимал квартиру на Монтегю-стрит и часто приходил в музей заниматься в читальном зале. Помимо прекрасной библиотеки меня привлекало то, что здесь было тепло, и всем этим я мог наслаждаться совершенно бесплатно, — произнёс Шерлок Холмс, когда мы с ним и Хардкаслом миновали главные ворота музея и подошли ко входу, который сторожили восемь массивных ионических колонн.
Хардкасл сразу же увлёк нас к кабинету сэра Чарльза Паджеттера, который находился в закрытой для посетителей части музея. Прежде чем пропустить нас в святая святых, строгий охранник с густыми моржовыми усами долго изучал служебное удостоверение инспектора. Миновав целый ряд узких, тихих и плохо освещённых коридоров, мы оказались перед дверью, на которой поблёскивала табличка с именем хранителя египетской коллекции.
Хардкасл громко постучал. После короткой паузы из-за двери раздался резкий голос, который с нотками раздражения произнёс: