— Канат проверил?
— Так точно. Ремни связаны железно. Танкетку выдержат.
Через четверть часа группа выступила. Чтобы не разбрестись в тумане, шли цепочкой, держась за самодельный канат, сделанный из вожжей и кожаных поясных ремней. Южная ночь коротка. Группа спешила. Наконец, и каменный тупик. Над бойцами нависла черная громадина, на первый взгляд, совершенно отвесной скалы.
— Здесь есть альпинисты, — сказал капитан. — Кто пойдет первым и выполнит самую трудную и почетную задачу?
Две фигуры выступили из тумана.
— Фамилии?
— Лейтенант Томилов.
— Колокольцев Валерий… рядовой.
— Пойдешь ты, — капитан с удовольствием рассматривал небольшую, но кряжистую фигуру земляка-уральца.
Когда тот обвязался веревкой и уже хотел начать подъем, Седых тронул его за плечо.
— От тебя сейчас зависит, жить или нет твоим товарищам. Поэтому считаю вправе потребовать от тебя клятву. Может, и жестокую. Если, не дай Бог, сорвешься, ты не издашь ни звука… Обещаешь? В этом случае, если немцы и услышат что, примут за камнепад. Благо, здесь это не редкость. Коли не уверен в себе — оставайся.
— В себе уверен. Буду молчать, — тихим, но твердым голосом сказал лейтенант и шагнул к скале.
Начался подъем. Прошло десять томительных минут ожидания. Канат, лежавший кольцами у подножия скалы, медленно разматывался. Вдруг посыпались мелкие камешки и перед глазами бойцов промелькнула тень сжавшегося в комок человека. Раздался страшный хруст. Седых подбежал к сорвавшемуся лейтенанту. Тот был еще жив, но без сознания. Капитан отправил двух бойцов отнести Томилова в часть.
— Твой черед, — повернулся Седых к Колокольцеву.
Того бил озноб.
— Отставить! — сдерживая досаду, отвернулся капитан. — Пойду я.
— Нет! — Валерий сумел справиться с собой. — Второй разряд у меня. Клянусь подняться или умереть молча.
«Молодец!» — мысленно похвалил капитан и помог Колокольцеву закрепить на поясе канат.
Рядовому повезло еще меньше, чем лейтенанту. Не прошло и пяти минут, как он, оступившись, сорвался вниз. Клятву выполнил — умер молча.
Подойдя к телу, Седых заметил, что во рту Колокольцева что-то белеет. Это оказался платок, использованный погибшим, как кляп. Капитан спрятал находку, решив, что такое не обязательно видеть бойцам.
— Сейчас иду я. Если что — за меня останется старшина Ишимбаев. Труп Колокольцева завалить камнями.
Начался самый трудный в его жизни подъем без страховки. Казалось, прошли часы, когда, еще не веря, оказался на вершине. Очень помог неожиданно налетевший упругий ветер, прижимавший его к скале.
После минуты отдыха Седых укрепил канат за глыбу, указательным пальцем торчавшую на вершине.