– Но мистер Фой не делал мне предложения, тетя, – сказала я. – Он не ухаживал за мной, не заезжал, чтобы поговорить… ничего такого.
– Да, милая. Он заручился согласием дяди Генри и приедет сегодня, чтобы сделать официальное предложение.
– Но я же едва знаю его. – Я взглянула на дядю, но он, все так же продолжая жевать, прикрыл глаза, что означало: я не собираюсь обсуждать этот вопрос.
– Эмма, ты все время создаешь лишние трудности, – ответила тетя Мод. – Мистер Фой – один из самых завидных холостяков на острове. Его кофейные плантации каждый год приносят богатые урожаи, а его поместье Диаболо-Холл – самый прекрасный дом из всех, которые существуют в графстве Святой Анны.
Все сказанное тетей было совершенной правдой. Состояние и поместья Фойя были огромны. Дом стоял у северного подножья горы Диаболо; его обслуживали двадцать слуг. Я побывала там несколько месяцев тому назад, я там побывала, когда еще не ушедший в мир иной старик сэр Энтони Фой устраивал свой последний вечер на пленэре. Меня поразили и дом, и его окружение: все было полно совершенства, но пусто и бездушно – возможно, оттого, что в доме не было хозяйки. Леди Фой умерла десять лет тому назад, и с тех пор в этой семье не было ни одной женщины.
Помню, что старый сэр Энтони мне понравился, но впечатление от его сына Оливера было смутное и неясное. Мы с ним немного поговорили на вечере в саду, затем еще несколько раз встречались по разным поводам; в церкви, на бегах в Кингстоне, на играх в крикет и соревнованиях по теннису; но теперь, вспоминая об этом, я понимала, что Оливер Фой едва ли произвел на меня какое-либо впечатление.
Это было тем более удивительно, что он был красивым мужчиной: светловолосым, с ясными голубыми глазами и правильными чертами лица. Мне было известно, что ему тридцать шесть лет: его день рождения отмечался на той самой вечеринке в саду. Значит, он вдвое старше меня.
– Не морщи носик, милая, – проговорила тетя Мод.
Я извинилась, удивившись, как тетя с дядей могут замечать такие вещи, ни разу не взглянув в мою сторону.
– Мне кажется, что восемнадцать лет – большая разница в возрасте, – заметила я.
– Вовсе нет, Эмма. Большинство девушек выходит замуж до двадцати, и это естественно, что муж бывает более зрелым по годам. Твой дядя Генри был почти на двадцать лет старше меня, когда мы поженились.
Последними словами она будто бы подразумевала, что разница в возрастах с тех самых пор переменилась, и в другой раз я бы улыбнулась про себя – но не сегодня и особенно не тогда, когда тетя Мод добавила: