— И что ты предлагаешь? Сидеть и ждать, пока она надумает вернуться сама?
— Попробуйте использовать свои связи, — спокойно предложил Дэн. — Вы же репортер, у вас везде есть знакомства…
— Я был репортером, — горько ответил Лайам. — В последние годы я не писал ничего, кроме воскресной колонки в «Глоб». А последние несколько месяцев не делал даже и этого.
И в этот миг Лайама озарило. Он застыл на месте. Не писал ничего, кроме воскресных колонок… Черт возьми, а это мысль!
— Боже мой! — Он повернулся к Дэну. — Можно от тебя позвонить?
Дэн вскочил.
— Вы догадались, где она?
— Нет, — ответил Лайам. — Но я понял, как ее найти.
— Прости, я, кажется, чего-то не понимаю. — Лорен Стьюарт отличалась железным самообладанием — но на этот раз Лайаму почти что удалось вывести ее из себя. — Ты хочешь, чтобы я остановила печать ради воскресной колонки, которую ты еще не написал?
— Задержи номер на два часа, — ответил Лайам. — Послушай, Стьюарт, я нечасто прошу тебя об одолжении…
— По-моему, не просил еще ни разу. Во всяком случае, о таком одолжении! Ты что, спятил?
— Лорен, пожалуйста! Это вопрос жизни и смерти! Я не уверен, что доживу до следующего воскресенья. Может быть, и до завтра не доживу!
Наступило молчание. Лайам закрыл глаза и обратился с молитвой к Богу.
На другом конце провода послышалось тихое, но внятное ругательство.
— Хорошо, — со вздохом сказала Лорен. — Уговорил. Двух часов я тебе дать не могу — но если колонка будет у меня через час…
— Через час?! Господи, я же в получасе езды от дома!
— Извини, Ли, это самое большее, что я могу для тебя сделать. Времени нет; номер идет в печать.
Лайам обернулся.
— Дэн, у тебя найдется ручка и лист бумаги?
— Конечно. — И Дэн исчез в соседней комнате.
Лайам глубоко вздохнул, стараясь успокоить бешено бьющееся сердце.
— Я привезу текст через час.
— Через час и ни минутой позже! — предупредила его Лорен. — Опоздаешь хоть на секунду — пеняй на себя!
— Я уже начал работать.
Лайам пробормотал Дэну «Спасибо» и собирался повесить трубку, когда вновь услышал голос Лорен:
— Подожди-ка, Ли. Еще два вопроса. Точнее, один вопрос и один совет. Во-первых, постарайся не выходить за пределы семиста слов. Во-вторых, не намекнешь ли ты мне в двух словах, о чем собираешься писать?
Лайам намекнул.
Воцарилось глубокое молчание.
— Забудь о семиста словах, — произнесла наконец Лорен. — Пиши столько, сколько тебе нужно. Но не забудь: колонка нужна мне через час!
Послышался осторожный стук. Вслед за тем дверь приоткрылась, и в щелке показалось смуглое лицо Линды, жены Рикардо.