Возможно, только после той ночи они поняли свою самую грубую ошибку. Они подумали обо всём: отпечатках пальцев, алиби и свидетелях, но они были не в состоянии предусмотреть удаление канатов. Это было глупой и элементарной ошибкой, но был ли на свете убийца, который не совершал глупой и элементарной ошибки? А у Феллоуса было дополнительное раскаяние, когда он обнаружил, что участвовал в убийстве. Но по очевидным причинам он хранил молчание.
Однако он хотел сделать две вещи. Нужно было избавиться от этих канатов. Эта надежда была разбита, когда на следующее утро я вытащил одну из этих поганых штуковин, а монсеньор Смит — другую. Его вторым желанием было встретиться со Стриклендом наедине и посчитаться с ним. Он не знал и всё ещё не знает, что его сознательно одурачили. Он понятия не имеет, что Стрикленд ожидает извлечь пользу из смерти миссис Терстон. Он, вероятно, думает что маскировка Стрикленда не удалась, и что Стрикленд был вынужден убить миссис Терстон, чтобы скрыть свою личность. В это время Стрикленд проявил немалые усилия, чтобы не оставаться с Феллоусом наедине. Даже когда он попросил у доктора Терстона разрешения воспользоваться его автомобилем и выяснил, что шофёром непременно будет Феллоус, у него хватило присутствие духа, чтобы убедить Алека Норриса сопровождать их. Итак, до настоящего времени он успешно избегал встречи с сообщником, и по крайнем мере с этим, я думаю, мы должны его поздравить. Потому что, хотя Феллоус и производит впечатление рискового парня, я не думаю, что он стал бы связываться с убийством, если бы чётко понимал, что делает, и не думаю, что он легко простит парня, который его в это дело втянул.
Что касается этой девушки, Энид, я совершенно уверен, она тогда она ничего не знала об этой идее, и не думаю, что она подозревает, что её возлюбленный связан с преступлением. Когда мы задавали ей вопросы, она говорила правду кроме того случая, когда мы спросили, была ли она тем днём с Феллоусом в автомобиле, и эта ложь в ответе была достаточно естественной. Возможно, кто-нибудь ещё, — он поглядел на отца Смита, — имеет основания думать, что она знала всё. Я склонен полагать, что нет.
Что касается Майлза, всё, что он знал, — это аккуратный план небольшого весёленького карнавала...
— Он подразумевает кражу драгоценностей, — вставил сержант Биф, видя моё удивление от использования лордом Саймоном этого странного слова.
— Да, он, возможно, знал даже способ, как всё должно быть проделано. Но он не имел к этому никакого отношения. Только не он. И мистер Майлз занялся самым лучшим и качественным алиби, как вы видите. Он пригласил сержанта покидать дротики с ним на пару.