Лилит умоляюще посмотрела на него: бог — свидетель, она и сама туда не рвется. Но другого способа, увы, не видит.
Любовь к нему бросила ее на колени перед ним.
— Пойми меня правильно! Я должна так поступить. И посмотри на меня внимательно.
Поймет ли он ее? И что увидит, если даже посмотрит? Узнает ли в прекрасной туземке женщину, с которой обручился в Лондоне, в церкви святого Иоанна? Там, за тридевять земель, в доброй старой Англии.
Горестный вздох Лилит шевельнул волосы на голове Адама. Данрейвен с удивлением уставился на нее.
— Понять правильно? Хотелось бы. — Интонации его голоса чуть смягчились. — Но не в состоянии. Внимательно посмотреть? Смотрю. Но вижу только глупое существо, которое неведомо почему хочет обменять свою жизнь на мою. Такой жертвы я никогда не приму, поскольку не вижу в этом смысла.
Итак, он ничего не понял! Лилит еще раз посмотрела в глаза Данрейвену и чуть слышно прошептала:
— Твою жертвенность здесь никто не оценит. Так же, впрочем, как тебе не под силу оценить мою любовь. Ведь я действительно не смогу жить без тебя. И умру вслед за тобой.
Взгляд Адама, казалось, пронзил Лилит насквозь.
— Забудь меня!
— Никогда! — последовал столь же твердый ответ.
Лилит повернулась к вождю:
— Я согласна.
Глаза Данрейвена округлились от изумления.
— Ты рискуешь жизнью ради меня. Зачем? Ты же видишь: я не хочу этого! Да, дьявол попутал и меня. Но если ты меня любишь, то я тебя — нет.
— Просто это мой дар тебе. Прими его!
Данрейвен повернулся к Тайро.
— Ничего себе дар! Вождь, я не могу отговорить эту женщину от безумного поступка. Поэтому прошу тебя: прикажи своим воинам развязать мне руки. Я хочу сам играть на священном барабане, пока она будет идти по горящей лаве.
Тайро утвердительно кивнул воинам, и те развязали Адама. Он посмотрел на Лилит и тихо сказал:
— Благодарю тебя, Лили!
Нет, этого ей было мало.
— Мне нужна твоя любовь.
— Я не знаю, что такое любовь. И обещать то, что представляю весьма смутно, не могу.
— Если сегодня мы оба не умрем, ты согласен жениться на мне?
— Жениться?!
— Да, мой великий заморский жрец, я хочу, чтобы ты на мне женился.
Данрейвен молчал. О чем он думает? Может быть о женщине, с которой обвенчался в Англии? И посмеет ли признаться, что уже женат? А потому совершал преступление, соблазняя девушку, которую вождь назвал своей дочерью? О, тогда его ждет казнь куда более мучительная!
— Я женюсь на тебе! — ответил Данрейвен.
Жизнь Адама висела на волоске, и Атуа Тамахине простила ему это обещание. Но простит ли когда-нибудь Лилит Кардью?
— Я готова, великий вождь.