Открыла Лизка и говорит:
— Привет, Витя! А Андрюшки нет. Он в понедельник в командировку уехал. На две недели.
«Вот те на! — думаю. — Тащился через весь квартал, а этого лопуха нет! Ну, уж раз пришел, зайду».
Это я думаю. А сам в это время на Лизку таращусь. Нет, была б швабра какая, я б не таращился. Плюнул бы и ушел. Но Лизка…
Андрюхина жена увидала, что я не в себе, и говорит:
— Витенька, тебе не плохо? Зашел бы, чайку попил…
А сама тоже смотрит на меня так, будто слопать хочет. «Что ж, — думаю, — чаю всегда полезно попить. Хоть и Андрюхи теперь дома нет. Да это и хорошо, что его нет! Вдруг согрешим? Тем более что с Лизкой согрешить — и не грех вовсе, а самое натуральное удовольствие. Удовольствие жизнь продлевает. Что ж, Андрюха, в самом деле, не обрадуется, что армейский дружок дольше жить будет? Да не такой он человек — Андрюха!»
Зашел попить чаю. Грешим. Только вот беда: запястье зазудело — там, где татуировка с цифирью. Да и черт с ним. Кто ж, когда грешит, на такую ерунду внимание обращает?
Грешим. Вдруг распахивается дверь — и вваливается армейский дружок. Должно быть, командировка раньше времени закончилась. Ох и опытные же люди анекдоты придумывают! На морде Андрюхиной улыбка, в руках — тортик.
Мы, чтоб его не расстраивать, делаем вид, что чай пьем. Чашки схватили. Что ж, что пустые? Кому какое дело? Может, вот только что выпили!
Но нет же! Андрюха давай беспочвенно подозревать. Все ему не так, все не этак. Чего в постель забрались? Чего прижались? Какого черта чашки вверх дном держите? Почему на Лизке юбки нет?
Тут уж я взорвался.
— Какое твое собачье дело, почему юбки нет?! Соскользнула! Жена у тебя стройная!
Встал, надел брюки. Уйду, думаю, от такого гада! Армейский друг называется! А еще вместе перед дембелем прапорщику харю чистили!
Двинулся к выходу, в дверях с Андрюхой не разминулся. Он мне пяткой под дых попал, я ему кулаком по почкам. Ну и в челюсть еще. Десантура — дело знаем. Потом дураком обозвал и крикнул, что много чести его лахудру Лизку отбивать.
Вышел и хлопнул дверью, да так, что замок заклинило. Дверь железная, с титановыми вставками, — хрен теперь без помощи спасателей выйдут. Я слесарь, в таких вещах понимаю.
Так. Значит, тогда я еще не умер. Живехонек был, живей некуда. Значит, после. Но когда?..
Вышел из Андрюхиного дома. Вдарил со зла по клавиатурке домофона — только кнопки брызнули! И правильно! И нехрен в эту вонючую хибару ходить.
Иду к себе, проклятое запястье зудит. Вот беда с этими татуировками! Навязали на нашу голову!
Вдруг, откуда ни возьмись, сын на дорожку выруливает. Держит под ручку какую-то… мышь — не мышь… выдру — не выдру… что-то невообразимое женского полу. И главное, поганцы, оба сигаретами смолят!