Негромко крякнув, они перевалили груз через задний бортик. Мешок бухнулся в густую траву у ворот.
– Осторожнее, – шикнул Гибсон.
Джек ухмыльнулся, оскалив длинные, потемневшие от табака зубы:
– Ручаюсь, док, он ничегошеньки не чувствует.
Подняв тяжелый сверток, мужчины пронесли его в каменную постройку в глубине заросшего садика и взвалили на гранитный анатомический стол, стоявший посредине помещения. Они проворно стащили грязную мешковину, открыв обмякший труп молодого человека с подстриженными по моде темными волосами и ухоженными руками, как и полагается джентльмену. Бледное тело было обнажено и изрядно заляпано, поскольку кладбищенские воры сняли с него саван и одежду и запихнули их в гроб, прежде чем зарыть могилу обратно. Не существовало закона, запрещавшего перевозить голого мертвеца по улицам Лондона. Однако, попавшись на похищении покойника вместе с погребальными одеяниями, можно было загреметь на семь лет в Ботани-Бей.
– За грязь прощения просим, – извинился Кокрэн. – Сегодня ж лило не переставая.
– Ничего, – отозвался хирург. – Благодарю, джентльмены, и вот ваши двадцать гиней.
Такова была такса за труп взрослого мужчины. Женщины обычно шли по пятнадцать, а дети продавались пофутово. Попрыгунчик покачал головой и, отхаркнув полный рот слюны, сплюнул через открытую дверь.
– Нет уж, пускай будет восемнадцать. У меня тоже имеется профессиональная гордость, а красавчик-то не первой свежести, хоть его и держали на льду перед тем, как закопать. Только вы ж захотели именно этого.
Гибсон вгляделся в мертвенно-бледное, привлекательное лицо покойника.
– Не так часто здоровый на вид молодой человек умирает от слабого сердца. Тело этого джентльмена должно многое поведать о болезнях кровеносной системы.
– О, уверен, это жуть как интересно, – заметил Кокрэн, поднимая с пола грязный мешок. – Премного благодарствую за заказ и доброй вам ночки, сэр.
После того, как кладбищенские воры ушли, доктор вновь зажег фонарь и повесил его на свисавшую над столом цепь. Лампа мягко раскачивалась взад-вперед, играя золотистыми бликами на восковой плоти распростертого под светильником тела. При жизни молодого человека звали Александр Росс. Внешний вид мистера Росса – физически развитого юноши лет двадцати пяти с длинными, поджаро-мускулистыми конечностями и фигурой, сужавшейся от широких плеч к стройной талии и бедрам, – свидетельствовал о безупречном здоровье. Однако пять дней назад сердце джентльмена остановилось, когда тот мирно почивал в собственной постели.
Требующее точности анатомирование недужного органа следовало отложить до наступления дня. Но Гибсон набрал в миску теплой воды и принялся смывать с трупа кладбищенскую грязь, заодно предварительно осматривая его оком профессионала.