— Я не знал, что он журналист, но сразу понял, что это хороший человек. Он не был похож на остальных, для них он был слишком умен и интеллигентен, и я попытался перетянуть его на свою сторону. Но он не поддался ни на какие уловки. — Либман покачал головой, вспомнив тот эпизод их встречи. — Я чувствовал, что он что-то скрывает, что-то очень важное, а так как я был сильно напуган, то стал даже подозревать, что его подослали ко мне с целью убийства. Когда я сидел за ужином с этими головорезами, то думал, что так оно и случится и мой труп закопают где-нибудь в диких прериях. — Он чуть было не рассмеялся, но потом спохватился, вспомнив, что сейчас совсем не до смеха. — С летчиком из того лагеря я должен был ночью вернуться в Пэрриш, и мне оставалось только закрыть глаза и молиться. Когда самолет приземлился, я поверил в Бога. Ведь лишь по милости Всевышнего мне удалось вырваться оттуда.
Либману задали вопрос о самом лагере.
— О, они устроили для меня хорошенькое шоу. В моем репортаже я рассказывал об этом, но пришлось смягчить краски. А глядя тогда на Меррита и других парней из этого лагеря, я сразу понял, что они там не в игрушки играют. Они просто фанатики и готовы убить кого угодно.
В течение трех дней прочесали все горы и в конце концов нашли каменный дом. С большим трудом, но полицейский самолет удалось посадить, и дом тщательно обыскали.
Шеф полиции Баннистер дал интервью журналистам.
— Насколько нам удалось выяснить, дом используется для отдыха звероловами. Он находится на земле ранчо Хаскинсов. Нет никаких доказательств того, что в этом районе базировался какой-нибудь лагерь.
Похоже, Баннистер не был этим слишком обрадован. Он понимал, что в глазах журналистов он выглядел бы намного лучше, найди полиция лагерь коммандос и прими она участие в его ликвидации. Но там не было никакого лагеря, и Баннистер вообще сомневался в существовании чего-то подобного. Однако он поклялся продолжить расследование. Попытки разыскать летчика, который доставил в лагерь Маршалла Либмана, также закончились неудачей: авиакомпания, которой принадлежал самолет, не располагала никакими сведениями об этом странном летчике, а тот рейс, когда пассажиром самолета был корреспондент «Вашингтон таймс», вообще не регистрировался.
Бобби Лоример, казалось, заболел от напряжения, когда пришлось опять встретиться с журналистской братией.
— Если имел место какой-то заговор, мы его раскроем, — охрипшим голосом уговаривал он журналистов. — Очевидно, что в этом деле есть много неясного. Мы потрясем как следует владельцев этой авиакомпании, еще раз попытаемся отыскать улики в том каменном доме. Мы сделаем все возможное. Но я должен сказать вам, ребята, что если нашелся такой ловкач и смельчак, чтобы пробраться в тренировочный лагерь боевиков и выжить там, то и они наверняка столь же ловки и решительны, чтобы быстро свернуть лагерь и уничтожить все улики.