Чужие (Волков) - страница 5
Нас несли к дюнам. Двигалась процессия материализованных созданий сказок…
Только потому, что я сидел близко к тюкам, лежавшим в стороне от общей массы груза, в первые минуты я не увидел этого склада под открытым небом.
Вытянув голову еще дальше, я, как обожженный, отдернулся обратно. Горячая волна затопила грудь. Я опять увидел его. Оно сидело на тюке, среди груза. Выпуклый, водолазный шлем закрывал теперь ему голову до плеч, но за дымчатыми стеклами я сразу разглядел фарфорово-белые глаза. Рядом стояло точно воткнутое концом в песок и четко рисовалось на светло-голубом небе тонкое древко длинного копья.
Первым побуждением было — бежать. Но как? Уползти по голому песку — детская затея. Укрываясь ящиками, прокрасться за спину ему и тогда перебраться за дюну?.. Но что же это такое. Не продолжается ли галлюцинация?.. Нет, нет!.. Конечно нет. Внезапно осенило: — безумие. Так уродливый физически и психически — не мог быть нормальным. Вот объяснение водолазному шлему на голове.
Как уйти незамеченным!
Я повернулся, пополз к другому концу тюка, заглянул за угол и онемел, окаменел от страшной картины. На брезенте, вытянувшись, лежало на спине неподвижное тело Врагина в расстегнутом сюртуке. Два чудовища согнулись над телом, неестественно изогнув хребты, точно горбатые гусеницы. Один медленно погружал в чуть вздымавшуюся грудь моего друга большую, тонкую, блестящую иглу. Другой, тоже в шлеме, поддерживал вытянутые и поднятые вверх руки Николая Ивановича.
Напрасной гибелью, безрассудством было бы пытаться спасти Врагина. Но… оставить его на страшную смерть под пытками, — я знал, — воспоминание проявленной низкой трусости и подлости не перестанет давить меня до конца жизни.
Сознавая безумие поступка, с тоскою ожидания неминуемой, неизбежной смерти я, точно помимо воли, вскочил. Невольный крик вырвался из горла.
В тот же момент, пронзительно присвистнув, точно подброшенный пружиной, сидевший урод высоко подпрыгнул, изумительным прыжком акробата подскочил сажени на две ближе и, на лету взмахнув копьем, направил его мне в грудь. Оказалось, он сидел в головах Врагина. Выгляни я в первый раз подальше, я увидел бы их всех сразу.
Тонкое древко качалось, как стальное жало рапиры. Я знал — если чудом не пронзен, то рискую вызвать удар малейшим ошибочным движением. Несколько мгновений я стоял неподвижно. Где-то близко защебетала птичка. Уроды возле Врагина, выпрямившись, смотрели на меня. В тишине обостренный слух уловил еле слышный шум моря и резкие крики морских птиц, слабо долетавшие из-за дюны справа. Море, значит, было не особенно далеко. Направление я еще раньше определил по солнцу.